Николай Чудотворец (СИ)

До глубокой старости сподобил Господь дожить Своего Угодника Николая. Но наступило, наконец, время, когда и он должен был покинуть пределы Земли и перейти в иной мир. После непродолжительной болезни он с радостью перешёл в ту блаженную жизнь, которая его ожидала. Его душу, как Божьего Угодника, Ангелы отнесли к Господу; его же тело, при многочисленном собрании епископов Ликии, клириков, иночествующих и народа, было погребено 6 декабря в соборной Мирской церкви. "Величаю тебя, Ликийская митрополия, - говорил в соборном храме города Миры Андрей, архиепископ Критский, в начале VIII века перед гробницей Николая Чудотворца, - ты стяжала чадолюбивого пастыря; ты приняла на свою главу дорогой и нетленный венец. Кто - это? - Николай, в нуждах предстающий с Небесными утешениями, защитник в обидах, великий в чудесах и страшный в явлениях, спасающий невинных от погибели, разрушающий сновидениями неправедные предприятия. Блажен - ты из городов, Миры! Ты вмещаешь в недрах столь великого благодетеля. Придите, пойдём святить его".

При жизни на Земле Святитель Николай был благодетелем рода человеческого, не перестал он быть и после перехода в иной мир. Господь сподобил его тело нетления и чудотворной силы. Его мощи начали источать мирро, обладающее даром чудотворений. Мажущимся им с верой в Божьего Святителя оно сообщало исцеление от всех болезней, не только телесных, но и духовных, отгоняя также нечистых духов, которых часто побеждал Святитель ещё при жизни на Земле.

* * *

Вследствие частых нашествий сарацинов, особенно усилившихся в XI веке, когда многие города христианского Востока (в том числе и Миры) были опустошены мечом и огнём, Миры и вместе с ними Сионский храм, служивший кафедральным храмом Святителя Николая, Ликийского архиепископа, постепенно приходили в упадок.

Дальнейшему запустению Мир и храма Мир способствовало то, что в конце XI века величайшая их святыня - мощи Николая Чудотворца были перенесены в город Бари в Италии. В 1850 году Мирликийскую церковь и гробницу Николая Чудотворца посетил путешественник по святым местам Востока А. Н. Муравьёв. Вот его воспоминания:

"Было уже за полночь, когда мы пустились в путь вслед за нашим провожатым (пастухом), по стезе, едва проложенной, среди развалин, вдоль левого берега речки, и залитой дождями. Поляна Мир обратилась в болото, но мы уже не смотрели на воду и всё продвигались вперёд к цели. Развалины из громадных камней представлялись нам на пути, потому что, начиная от устья и до храма, простиралась Мира по обеим сторонам живописной реки; но нам некогда было останавливаться, чтобы любоваться ими; речку мы прошли вброд, и, хотя ноги промокли, однако не приключилось от того никакой болезни, несмотря на то, что мой человек страдал недавно лихорадкой и я легко подвергаюсь простуде. Когда нравственное чувство преодолевает физическое, тогда человек господствует лучшей своей природой над худшей. Наконец, мы увидели перед собой на обширной равнине у подошвы горы, увенчанной замком, развалины бывшей обители нового Сиона, основанной дядей Николая Чудотворца и где он святительствовал столько лет; и наше сердце исполнилось радости. Остатки ограды, сложенной из камней, свидетельствуют о прежней обширности обители Миры Ликийской; теперь несколько хижин рассеяно на этом пустыре, и из них недавно турки соседних селений вытеснили греческих жителей. Не более двух лет, как турки овладели всеми землями, принадлежавшими искони обители Святителя Николая и которыми владел игумен, назначаемый из Саталы от митрополита Писидийского. Теперь всякую зиму они сходят с соседних гор и остаются до лета в Мире на церковном дворе, сделав положение игумена невыносимым, и это в такое время, когда в прочих пределах Оттоманской державы христиане начали несколько отдыхать от тяжкого ига. Не приспело ли время восстановить и права бывшей кафедры Святителя Мирликийского, возвратив земли его церкви? Я слышал потом в Родосе, что во время греческого восстания один из здешних турок, доселе ещё живущий, отважился сокрушить верхнюю мраморную доску, стоявшую на столбиках над гробом Чудотворца, и хотел разорить и церковь; но был наказан скоропостижной смертью всех своих близких и впал в убожество. Этот пример подействовал на прочих турок и остановил их замыслы, а святотатец остался доныне для них свидетелем совершившейся над ними казни Божией. К моему несчастью, не было игумена в Мире во время моего посещения, и один из его служителей, Антоний, показал мне всю святыню; но до двадцати вооруженных турок, тут живущих и переехавших с гор, сидело внутри монастырской ограды и на церковном дворе; они смотрели на нас с изумлением, и наше оружие не было излишним.