Читаем Николай Чудотворец полностью

От Симеона Метафраста — Пересказчика X века, послание из собрания житий святых, составленного по наказу императора Византии: «Боголюбезная жизнь, отображаемая словом, многих может наставить к добродетели и внушить им ревность о том же. Житие божественного отца Николая, как едва ли какое другое, услаждает слух, радует душу и путеводит к добродеянию. Нам должно по мере своих сил пересказать его и представить словом (хотя оно известно большинству и знакомо) лишь одного ради, чтобы привести на память и тем усладить души, стремящиеся к добродетели».


Какое из Житий святителя Николая было самым ранним? И здесь ученые не приходят пока к единому мнению.

К первым письменным свидетельствам относят «Деяние о стратилатах» (пока известно пять редакций текста), которое, по предположениям некоторых исследователей, является частью какого-то, видимо, не сохранившегося до наших дней почти полного или в некотором виде оформленного Жития святителя Николая. Создание его иногда даже датируют первыми годами после кончины епископа Мирликийского. Но вот беда — мы не знаем точно — когда он скончался. А следовательно, даже в этом случае датировать «Деяние о стратилатах» мы можем в диапазоне или от 334 до 360 года, или, если учесть, что некоторые события в нем могли произойти и позже (например, восстание во Фригии), то в таком случае датировка двигается в сторону конца IV столетия, а некоторые исследователи относят ее к VI веку.

К первой половине V века относят «Похвальное слово» Патриарха Константинопольского Прокла, хотя не все ученые признают его сочинения подлинными, включая и это обращение к святителю Николаю (часто ссылаясь на позицию Густава Анриха, до сих пор господствующую). Но мы приведем эти примечательные строки:

«Приветствую тебя, Николай, покровительствующий Мире.

Радуйся, Николай, в тебе есть Бог Отец вместе с Сыном и Святым Духом.

Приветствую тебя, Николай, остававшийся в Мире, но бывший в Константинополе.

Приветствую тебя, Николай, не оставляющий близких, освобождающий узников.

Приветствую тебя, Николай, который во сне явился императору и угрожал войною.

Приветствую тебя, Николай, появившийся в видении Аблабию и рассказавший ему о его жизни, смерти и разорении.

Приветствую тебя, Николай, тот, кто побеждает тиранов и злых правителей.

Приветствую тебя, Николай, призываемый всеми и которого все слушаются.

Приветствую тебя, Николай, даже издалека слышащий слезные голоса тех, кто столкнулся с несправедливостью.

Приветствую тебя, Николай, драгоценная реликвия Миры.

Приветствую тебя, Николай, спасающий из тюрьмы, возвращающий благодатью к жизни из смертельной ночи.

Приветствую тебя, Николай, пребывающий в невероятной радости».


Надо также вспомнить про тексты о деяниях святителя Николая, найденные в «Трактате о состоянии душ после смерти» константинопольского пресвитера Евстратия. Текст этот относят к VI веку (иногда указывается 583 год), Евстратий описал чудеса, о которых будто бы узнал из Жития епископа. Если он написал про Житие, значит, оно было. Но некоторые исследователи говорят наоборот — Жития не было, а Евстратий назвал так «Деяние о стратилатах», которое он пересказывал. Точного ответа все еще нет. И не будет до тех пор, пока вдруг не обнаружится более полное Житие, на которое ссылался автор трактата.

В начале VIII столетия появилось «Похвальное слово святителю и чудотворцу Николаю», созданное (предположительно) святым Андреем Критским (иногда это сочинение называют «Энкомий», с греческого — «восхваление»).

Подарком исследователям явилось уже более полное Житие святителя Николая, составленное Архимандритом Михаилом в конце VIII или начале IX века. Оно фактически развернуло перед читателем почти полную картину жизни епископа Мирликийского, сходную с той, которой мы сегодня располагаем.

В середине IX столетия Патриарх Мефодий, первосвятитель Константинопольской Церкви, создал свое «Похвальное слово» Николаю Чудотворцу, а также еще и «Житие к Феодору», сокращенное переложение Похвалы, в 880 или в 890 году переведенное Иоанном Неапольским на латинский язык и положившее (по мнению Густава Анриха) начало почитанию епископа Мирликийского на Западе. То есть при переводе на латынь получилось известное «Слово» Иоанна, Диакона Неаполитанского.

Чуть позднее, к концу IX столетия отметился собственной «Похвалой Святому Николаю» византийский император Лев Мудрый.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное