Читаем Николай Чудотворец полностью

До этого К. Вилкинсон была уже известна своими работами по реконструкции облика известных исторических личностей, например короля Англии Ричарда III, Роберта I Брюса — короля Шотландии и ряда других. Она использует высокоточную и сложную систему метрических измерений, фотографии рентгеновских снимков и компьютерной графики. «Когда модель черепа была сделана, — пишет К. Вилкинсон, — мы восстановили лицо св. Николая, используя специальную программу. Особенно важным было восстановление мускулов лица. Мы положили на них кожу, используя современные формулы антропологов. Учитывая особенности костей, мы воссоздали черты лица… Потом мы обратились к специалистам по графике, которые помогли положить структуру кожи на трехмерное изображение. Они наложили морщины, цвет кожи и глаз, волосы и бороду… Интересно отметить, что у него был сильный, заметный перелом носа. Очевидно, что переносица была сломана и потом ее лечили. Из этого можно сделать вывод, что нос был сломан задолго до его кончины».

По ее мнению, носовая перегородка святого Николая «зажила асимметрично, нос принял характерный вид, отчего черты лица стали строгими». И такой портрет святителя Николая работы К. Вилкинсон считают «самым реалистичным». Его сравнивают с различными иконописными изображениями святителя.

Но мы ждем новых исследований со стороны профессионального исследовательского сообщества. По крайней мере, в деле «николаеведения» успешно участвуют все заинтересованные стороны — как ученые, так и духовные деятели, которые хотели бы добиться максимального результата в своих изысканиях. Можно только приветствовать все те усилия, которые прилагаются для этого.

<p>Где еще поклониться реликвиям</p></span><span>

Чти и гробницы святых и какие-либо останки от костей их: ибо не отступила от них благодать Божия.

Григорий Палама, XIV в.

От Симеона Метафраста — Пересказчика Xвека, послание из собрания житий святых, составленного по наказу императора Византии: «Сказанного достаточно, чтобы увидеть, сколь великой силой Бог наделил Николая…»

Мы уже говорили о том, что небольшие частицы мощей святителя Николая Чудотворца хранятся в разных странах мира, включая и Россию. Список их трудно составить, так как порой он оказывается гораздо обширнее того, что могло бы или должно было бы соответствовать реальности. И если попробовать подготовить такой список, то невольно можно оказаться в центре критики со стороны не только и не столько тех, кто вообще не поклоняется мощам или считает это неразумным, сколько со стороны исследователей, которые всерьез занимаются этой темой. Не менее сложно удовлетворить внимательность к точности со стороны церковных деятелей самых разных конфессий, которые на поверку «критичнее любых критиков».

Непросто доказать, например, кому-то, что в таком-то месте есть частица настоящих мощей святителя Николая. Даже если вы приведете в доказательство документальные подтверждения, они все равно могут быть не приняты во внимание. Яркий пример этому — мощи святителя в итальянском городе Римини, о которых мы уже рассказали.

Что же делать? Оставить без «проверки» любые свидетельства о том, что там-то и там-то, в таком-то городе или храме хранятся мощи такого-то святого человека? А если им массово поклоняются люди? И как осуществить такую проверку?

Нам могут возразить: «все проверяется временем!» или: «время все расставит (или уже расставило) на свои места!». Но — увы — это не так. Время — субстанция непостоянная. И с его течением зачастую можно не только доказать правдивость некоего факта, но и выявить доказательства его недостоверности.

Можно проверять научно, как это было сделано по отношению к главным мощам святителя Николая. Это многое подтверждает. Но тогда нужно проделать такую же работу по отношению ко всем хранящимся в мире частицам его мощей. Кто возьмется за такой труд?

Нам в данной книге придется воспользоваться необычным способом изложения такой информации, касающейся Николая Чудотворца. И способ этот очень прост. Мы составим список мест, где, по разным свидетельствам или утверждениям, хранятся (или хранились) частицы его мощей. Причем в той полноте, которая нам доступна, то есть — список, не вполне законченный и «утвержденный», но существующий в обиходе. При этом мы не будем стремиться доказывать что-либо. Но если будем что-то отрицать, то аргументированно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное