Николай Гумилев

О Николае Степановиче (Рейснер. - В. Л.) говорила с яростным ожесточением, непримиримо враждебно46, была - "как раненый зверь". Рассказала все о своих отношениях с ним, о своей любви, о гостинице и о прочем...

9.06.1925

...Правда, потом он предлагал Ларисе Рейснер жениться на ней, и Лариса Рейснер передает АА последовавший за этим предложением разговор так: она стала говорить, что очень любит АА и очень не хочет сделать ей неприятное. И будто бы Николай Степанович на это ответил ей такой фразой: "К сожалению, я уже ничем не могу причинить Анне Андреевне неприятность".

АА говорит, что Лариса Рейснер, это рассказывая, помнила очень всю обиду на Николая Степановича и чувство горечи и любви в ней еще было...

Записка Ахматовой - Ларисе Рейснер:

"Дорогая Лариса Михайловна! Пожалуйста, опустите в Риге это письмо. Оно написано моей племяннице, о которой семья давно не имеет вестей. Отправив это письмо, Вы окажете мне очень большое одолжение. Желаю Вам счастливого пути, возвращайтесь к нам здоровой и радостной. Вольдемар (Шилейко. - В. Л.) Вам кланяется. Ваша Ахматова".

ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО

25. 04.1928

Получил от Л. Горнунга письма Гумилева к Ларисе Рейснер. Читал письма, вижу, что они неискренни, что Гумилев играет в любовь, письма несерьезны и надуманны.

Письма эти несомненно - вещественное доказательство их романа.

Пьесу "Завоевание Мексики" он собирался писать, но, кажется, он сам не верил, что напишет ее.

1920. Август или сентябрь. Л. Рейснер в разговоре с АА о Гумилеве сказала ей, что считала себя невестой Н. С., что любила его, а он обманул ее. Говорила о Н. С. с ненавистью.

АА: "Почему Лариса Михайловна в 20 году отзывалась о нем с ненавистью? Ведь она его любила крепкой любовью до этого. Не верно ли предположение о том, что эта ненависть ее возникла после того, как она узнала о романе Н. С. с А. Н. Энгельгардт в 1916 году параллельно его роману с ней? А не узнать она, конечно, не могла.

Весьма вероятно, были и другие причины, которых я не знаю, но не эта ли была главной?"

17.04.1925

Потом Лариса Рейснер уехала (в 21-м, кажется, в марте или до марта) и уже никакого общения с АА не было. Было только письмо, после смерти Блока, из Кабула, в 1921 году.

24 ноября Лариса Рейснер послала письмо АА из Кабула. Писала, что узнала из газет о смерти Блока, что хочется написать об этом АА, только с ней говорить. Называет Блока - колонной, упавшей около другой колонны АА... Очень много восхвалений АА. О Гумилеве - нет, но, несомненно, Лариса, не упоминая его, имела его в виду. Посылает посылку. Письмо это АА получила уже в январе 1922 года. Ей принес его Колбасьев.

А в 1916 - 1917гг. АА было безразлично кто - Л. Р., Адамович или еще кто-нибудь, поэтому Л. Р. могла смело рассказывать о себе, зная, что "супружеские чувства" АА не будут задеты.

АА тогда, в 21-м, не знала о Л. Р. ничего, что узнала теперь. Отнеслась к ней очень хорошо. Со стороны Л. Р. АА к себе видела только хорошее отношение. И ничего плохого Л. Р. ей не сделала...

ИЗ ДНЕВНИКА ЛУКНИЦКОГО

9.02.1926., Вторник

На столе моем лежала вырезка из газеты - извещение о смерти Ларисы Рейснер от брюшного тифа. АА поразилась этим известием и очень огорчилась, даже расстроило оно ее. "Вот уж я никак не могла думать, что переживу Ларису!" АА много говорила о Ларисе - очень тепло, очень хорошо, как-то любовно и с большой грустью. "Вот еще одна смерть. Как умирают люди!.. Ей так хотелось жить, веселая, здоровая, красивая... Вы помните, как сравнительно спокойно я приняла весть о смерти Есенина... Потому что он сам хотел умереть и искал смерти. Это - совсем другое дело... А Лариса!.." И АА долго говорила, какой жизнерадостной, полной энергии была Лариса Рейснер. Вспомнила о ней... ""Возьмите меня за руку - мне страшно", - сказала 16-летняя Лариса Рейснер АА на встрече (в Тенишевском?), - рассказывала АА о выступлении (кажется, первом) Ларисы Рейснер... - Бедная - о ней будут нехорошо говорить, нехорошо вспоминать ее за границей за то, что она так быстро перешла на сторону Советской власти".

Гумилев - Ахматовой ( 01.10.1916):

. "Дорогая моя Анечка, больше двух недель от тебя нет писем - забыла меня. Я скромно держу экзамены, со времени последнего письма выдержал еще три; остаются еще только четыре (из 15-ти), но среди них артиллерия - увы! Сейчас готовлю именно ее. Какие-то шансы выдержать у меня все-таки есть.

Лозинский сбрил бороду, вчера я был с ним у Шилейко - пили чай и читали Гомера.

Адамович с Г. Ивановым решили устроить новый Цех, пригласили меня. Первое заседание провалилось, второе едва ли будет. Я ничего не пишу (если не считать двух рецензий для Биржи), после экзаменов буду писать (говорят, мы просидим еще месяца два). Слонимская на зиму остается в Крыму, марионеток не будет 47.

После экзаменов попрошусь в отпуск на неделю и, если пустят, приеду к тебе. Только пустят ли?

Поблагодари Андрея (брата АА. - В. Л.) за письмо. Он пишет, что у вас появилась тенденция меня идеализировать. Что это так вдруг?

Целую тебя, моя Анечка, кланяйся всем. Твой Коля.