Николай I

После смерти вдовствующей императрицы Марии Федоровны в 1828 году для управления подведомственными ей ранее многочисленными благотворительными учреждениями создается IV Отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Временными были V и VI Отделения. V Отделение во главе с П. Д. Киселевым было учреждено для проведения в виде опыта реформы казенной деревни в Санкт-Петербургской губернии 29 апреля 1836 года. После образования в конце 1837-го — начале 1838 года Министерства государственных имуществ, также возглавляемого Киселевым, V Отделение продолжало контролировать деятельность нового министерства. Наконец, VI Отделение, созданное 30 августа 1842 года, подготовило учреждение Кавказского наместничества. В целом Собственная Его Императорского Величества Канцелярия была достаточно эффективным органом сбора и анализа информации, а также контроля императора за пульсом общественной жизни.

А вот другие высшие органы государственной власти продолжали терять свое значение. Внезапное посещение Сената Николаем Павловичем в 1827 году (утром сенаторов даже не оказалось на рабочих местах) показало недееспособность этого учреждения, хотя, по выражению статс-секретаря Николая Назаровича Муравьева (отца H. Н. Муравьева-Амурского), «сделало полезную электризацию параличному»^{495}. Высочайшее повеление от 11 января 1832 года было направлено на ускорение прохождения дел в Сенате. Обсуждались также вопросы более четкого разделения дел между такими высшими органами, как Сенат, Государственный совет, Комитет министров. В дневнике М. А. Корфа от 23 ноября 1828 года сохранилось свидетельство об отношении императора к Государственному совету. Граф П. Д. Киселев передал свой разговор с государем, состоявшийся на днях: «Государь жаловался, что Совет очень устарел в своем личном составе. Киселев, со своей стороны, нашел, что это нисколько не беда; что Совет, по существу своему и по духу нашего правления, должен быть не provocateur, a conservateur, то есть больше оберегать существующее, нежели допускать какие-либо нововведения, а если и допускать, то с крайнею осмотрительностью в отношении к главным началам и основным идеям монархического права; что для этого лучше годятся старики, естественно привязанные к прежнему, нежели молодые люди с живым воображением; что последних надобно сажать в министры и правители, потому что Россия не может ни оставаться в неподвижном состоянии, ни отставать на века, и тогда уже их дело будет выдумывать и созидать, а Совету останется только умерять их жар и свято поддерживать главный фундамент»^{496}.

Пост председателя Государственного совета и Комитета министров последовательно занимали: старый царедворец, отец фаворитки Павла I, П. В. Лопухин (1816–1827) и бывшие «молодые друзья» Александра I В. П. Кочубей (1827–1834), ставший незадолго до смерти в 1834 году государственным канцлером, и H. Н. Новосильцев (1834–1838). Затем наступила очередь управленцев, выдвинувшихся в николаевское царствование: И. В. Васильчикова (1838–1847), В. В. Левашова (1847–1848) и А. И. Чернышева (1848–1856), занимавшего также пост военного министра. Последний за активную поддержку Николая Павловича во время междуцарствия уже 22 августа 1826 года был возведен в графское достоинство, а в 1841 году — княжеское. Наибольшим доверием Николая Павловича пользовался, и не без основания, князь Илларион Васильевич Васильчиков, бывший также активным участником многих секретных комитетов, в том числе по крестьянскому вопросу. Осведомленный М. А. Корф писал: «Князь Васильчиков был единственный человек в России, который во всякое время и по всем делам имел свободный доступ и свободное слово к своему монарху; человек, которого Николай не только любил, но и чтил как никого другого… которого он считал и называл своим другом»^{497}.

В царствование Николая I резко возросло значение многочисленных действующих на правах высших учреждений различных комитетов: Комитет 6 декабря 1826 года, два Сибирских (1821–1838 и с 1852), Западных губерний (1831–1848), Кавказский (с 1840), многочисленные комитеты по крестьянскому вопросу и др. Императору хватало времени и сил курировать их деятельность.

«…Механизм управления в моей стране весьма прост…»: Центральные органы управления