Николай I - попаданец. Книга 1 (СИ)

В разгроме Персии я не сомневался, ибо и в той истории, что я знал, Россия довольно легко одолела южного соседа. Поэтому теперь, когда мы заранее готовились к предстоящей войне, можно было подумать и о послевоенном устройстве Кавказа. Коли удастся разгромить персов в течение одной компании, показав им бессмысленность войны против России, то можно будет надолго сохранить спокойствие на южной границе. Вдобавок, это поможет усилить наше влияние в Закавказье и увеличить торговлю за счет снижения пошлин. А если молодому принцу так охота воевать, то он может испытать на прочность другого соседа - Османскую империю. Персы и турки воевали между собой уже несколько веков, так что это вполне в их традициях. В таком случае османам будет не до России, и наша южная граница будет спокойна на ближайшие десять-двадцать лет.

Кроме предстоящей войны я планировал начать задуманные реформы, которые, я был в этом уверен, многим не понравятся. Коронация несколько укрепила мои позиции. После венчания на царство я становился законным государем и ие действо влекло дополнительную легитимацию в глазах народа. Ведь проведение реформ требовало не только военной силы в случае мятежа или заговора, но и легальной основы для их проведения. Зная, что в ближайшем будущем России светит война с Персией, а потом и с османами, я спешил.

В Москву мы съехались всей большой императорской фамилией. Приехал даже брат Константин, который во время декабрьских событий оставался в Варшаве. Так, как мы прибыли в Первопрестольную за две недели до коронации, у нас имелось время прогуляться по Москве и принять местных вельмож и купцов, спешащих заявить свое почтение и прощупать почву по поводу возможных назначений. Учитывая, что за время до коронации, в Москву также съехались иностранные послы, родственники из многих европейских государств, да и иной, более праздный люд, эти две недели оказались насыщенны встречами, приемами и балами. Московский генерал-губернатор, князь Голицын, лез из кожи вон, заботясь о приеме такого количества высокопоставленных гостей, не забывая, однако, об организации коронационных торжеств. Благо человек он был деятельный и не корыстолюбивый, а посему, празднества уложились в предусмотренный бюджет. Среди приехавших находился и герцог Веллингтон, победитель Наполеона при Ватерлоо. Мы встретились как старые знакомые. И хотя последний раз мы виделись более десяти лет назад, во время моего заграничного вояжа, я помнил гостеприимство герцога. Благо теперь я мог отплатить ему тем же, показав вновь отстроенную Москву.

Москва, отстроенная после пожара 1812 года, стала еще красивее. И хотя среди домов тут и там встречались проплешины, следы бушевавшего пламени, центр второй столицы стал краше и удобнее, чему поспособствовал архитектор Бове. Были построены Большой и Малый театры, центральные бульвары, расширенны и выпрямлены, появилось Садовое кольцо.

Успенский собор, где традиционно происходила коронация Русских царей из-за малого размера, плохо подходил для подобного рода мероприятий, но благо вся организация оказалась продуманна до мелочей. Я не припоминал, что во время коронации Николая I имела место давка, как на Ходынском поле, при коронации Николая II, но решил подстраховаться. Трибуны построенные для москвичей и приезжих гостей и столы для угощений были разбросаны по нескольким местам первопрестольной, дабы уменьшить столпотворение. За порядком следили три тысячи жандармов и несколько казачьих частей. Генерал-губернатор, Дмитрий Анатольевич Голицын, в прошлом боевой генерал, хорошо понимал важность порядка и организации.

Единственное, что омрачало коронацию, это болезнь моей невестки, Елизаветы Алексеевны. Бывшая императрица имела слабое здоровье и роковая поездка в Таганрог, где заболел и умер Александр, была предпринята именно для улучшения ее состояния. После смерти брата Елизавета совсем сдала и находилась при смерти в Белёве, неподалеку от Тулы. Моя мать, при жизни не очень жалующая невестку, встала на дыбы, настаивая на отсрочке коронации. Мол, не прилично, не по-христиански, и так далее. Ее поддержал Николай Михайлович Карамзин, придворный историк, классик и в то время - наше все. Он был близок с Александром и Елизаветой, а я для него все еще являлся юнцом, которого следовало наставлять. Но здесь я впервые показал клыки, настояв на своем. Не грубо, но ясно указав на целесообразность скорейшего укрепления моей власти в интересах всей императорской фамилии. О заговоре против императорской власти и декабрьских арестах они знали, так что это не было пустословием.