Николай II

Совсем другое дело — мнение Ставки и генерала Рузского. Их поддерживали сотни тысяч штыков. Через два часа в Псков Николаю II пришли телеграммы от: великого князя Николая Николаевича (Кавказский фронт), генерала Брусилова (Юго-Западный фронт), генерала Эверта (Западный фронт), генерала Сахарова (Румынский фронт), генерала Рузского (Северный фронт), вице-адмирала Непенина (командующего Балтийским флотом). Все они во внешне вежливой, но категоричной по сути форме высказались за немедленное отречение царя в пользу Алексея.

Командующий Черноморским флотом адмирал Колчак воздержался от посылки телеграммы царю, но поддержал идею отречения.

Ряд промонархистских авторов любят говорить о судьбе командующих, требовавших от Николая II отречения, — их, мол, покарал Бог. Действительно, судьба их в большинстве случаев плачевна. Вице-адмирал Непенин был убит восставшими матросами через несколько дней после отречения царя. Рузский был в 1918 г. расстрелян большевиками в Ессентуках в числе других заложников. Эверт убит солдатами на фронте в конце 1917 г. Алексеев умер на Дону в августе 1918 г. Николай Николаевич скончался в Париже в 1929 г. Лишь Брусилов стал работать в центральном аппарате Красной Армии и умер в Москве в 1924 г.

В 13.00 2 марта в салон царя входит Рузский с генералами Даниловым и Савичем. Они без свидетелей из свиты передают царю телеграммы командующих фронтами.

Всё! У Николая больше нет выхода. Он соглашается на отречение. Сейчас пишущей братии можно невозбранно распинаться о том, что царь не хотел-де кровопролития, пожертвовал престолом ради народа и т. п. Нелепость этих утверждений более чем очевидна. Тот же Николай II не только не любил всяких там Родзянок, Гучковых, Керенских и К⁰, но и был весьма скептически настроен относительно их умственных способностей. И отдадим должное Николаю II: он, по словам Рузского, еще 1 марта «перебирал с необыкновенной ясностью взгляды всех лиц, которые могли бы управлять Россией в ближайшие времена… и высказывал свое убеждение, что общественные деятели, которые, несомненно, составят первый же кабинет, все люди неопытные в деле управления и, получив бремя власти, не сумеют справиться со своей задачей».

А не справиться с управлением страной в ходе мировой войны — это значит миллионы убитых. В этом случае не то что Николай II, но и самый гуманный правитель предпочел бы несколько тысяч убитых в Петрограде миллионам убитых в ходе проигранной войны.

Кроме того, Николай всегда ставил на первое место интересы своей семьи. И он не мог не знать, что на Руси ни один отрекшийся от власти правитель не умирал своей смертью. Не менее печальна была и судьба семей отрекшихся правителей. Вспомним семью Годуновых и семью императора Ивана Антоновича.

Нет, о добровольном отречении и речи не могло быть. Царь был пленником генерала Рузского. Фактический главнокомандующий армии генерал Алексеев и все командующие фронтами потребовали отречения. Мы сейчас живем в век малограмотных правителей и генералов и слышим в прямом эфире речи, достойные лишь дореволюционных извозчиков. Поэтому нас не должны смущать и вежливые фразы из телеграмм генералов, обращенные к Николаю. Вспомним, что господа офицеры, войдя в спальню Павла I, начали речь очень вежливо и миролюбиво: «Ваше Величество, Вы должны отречься», и т. д.

Ряд историков говорят о том, что лидеры Думы шантажировали Николая движением революционных толп из Петрограда на Царское Село и возможностью самосуда над царской семьей. Как уже говорилось, великий князь Кирилл Владимирович увел охрану из Царского Села. Николая II обложили, как говорится, по всем пунктам. Ни в каком другом случае упрямый царь не подписал бы отречение.

К 14.00 2 марта царь вместе с Рузским составил текст двух телеграмм:

1. «Председателю Государственной думы.

Нет той жертвы, которую я не понес бы во имя действительного блага и для спасения родной матушки-России. Посему я готов отречься от престола в пользу моего сына, с тем чтобы он оставался при мне до совершеннолетия при регентстве брата моего великого князя Михаила Александровича

Николай».

2. «Наштаверх. Ставка.

Во имя блага, спокойствия и спасения горячо любимой России я готов отречься от престола в пользу моего сына. Прошу всех служить ему верно и нелицемерно.

Николай».

В тот же день вечером Николай II подписал два указа Сенату, скрепленные министром двора графом Фредериксом:

«Князю Георгию Евгеньевичу Львову. Повелеваем быть председателем Совета министров.

Николай».

«Наместнику нашему на Кавказе великому князю Николаю Николаевичу. Повелеваем быть Верховным главнокомандующим.

Николай».

Тогда же вечером Николай ознакомился с телеграммой генерала Алексеева: «Телеграмма. Псков. Государю императору.

Получена следующая телеграмма:

«Ставка, генерал-адъютанту Алексееву, копия главкоюз генерал-адъютанту Брусилову, командарму Гурко.