Николай Негорев или благополучный россиянин.

-- Не может. Идеалист. Все принимает уж очень близко к сердцу. Вот к вам его не пустили по простой случайности, а он рассердился на весь род человеческий и пьянствовал две недели...

-- И теперь пьет?

-- И теперь пьет: чувствительный человек...

Признаться сказать, Крестоцветову я не вполне верил: для красного словца он мог не только преувеличить и приукрасить что угодно, а и целиком соврать; поэтому его рассказ о Новицком не произвел на меня особого впечатления. Но не так давно я уверился, что Крестоцветов не совсем врал.

Как-то мой швейцар с сердечным сокрушением донес мне, что Савелий Савельевич (он же и Савушка), управляющий моим домом, ведет себя крайне неприлично, до того неприлично, что у него в квартире собирается даже какая-то пьяная беспаспортная "банда", которая своими песнями и криками не дает жильцам никакого покоя.

Я сказал, что если подобная "банда" (буде она действительно собирается) соберется, нужно послать за полицией, и тогда все будет хорошо. Швейцар исполнил в точности мое приказание.

Как-то раз Савельев вбежал ко мне бледный и расстроенный, без доклада.

-- Ведь он ваш товарищ! товарищ! -- прохрипел он.

-- Чего? -- строго спросил я, с удивлением глядя на Савельева, который совершенно вышел из своего нормально-почтительного тона, которым всегда говорил со мной.

-- Новицкого в часть?! -- прохрипел Савельев, чуть ли не с угрозой.

-- Какого Новицкого? -- брезгливо спросил я.

-- Вы забыли -- какого? Вы все забыли! Подлый вы человек...

-- Вон отсюда!

Я позвонил и оборотился на кресле к столу. Савельев, разгоряченный до того, что его можно было принять за сумасшедшего, начал выкрикивать мне, что я и все и все виноваты в пьянстве Новицкого, что он, Новицкий, честнее меня и что он сам, Савельев, по этому случаю пойдет таскать кули, не желая иметь никаких сношений с такими людьми, как я, и проч. и проч.

-- Выведите его. Он пьян,-- сказал я, когда пришел лакей.

-- Я не пьян! Врешь! Отправь меня в часть вместе с Новицким! -- совершенно задыхаясь в борьбе с лакеем, проговорил Савельев.

-- Позовите полицию и отправьте его,-- холодно сказал я.

-- Подлец!-- заорал он и с этим словом был вытолкнут лакеем из комнаты.

Не знаю, как назвать то чувство, с которым я смотрел в окно на парадное шествие из ворот моего дома... Городовой с дворником вели под руки оборванного, пьяного Новицкого; впереди шел Савельев, размахивая руками и, очевидно, ругаясь...

Господи! когда-то эти были моими товарищами! когда-то мы все были равны!

1871

• Оставить комментарий • Кущевский Иван Афанасьевич (bmn@lib.ru) • Год: 1871 • Обновлено: 22/01/2010. 709k. Статистика. • Роман: Проза

Ваша оценка: шедевр замечательно очень хорошо хорошо нормально Не читал терпимо посредственно плохо очень плохо не читать

Связаться с программистом сайта.