Николай Пржевальский – первый европеец в глубинах Северного Тибета

Но Николай Михайлович всё же спокойно принял критику в свой адрес и упрёки в отношении изучения геологии, и уже будучи известным путешественником, по-простому, является к старшему геологу Геологического комитета при правительстве России Ивану Васильевичу Мушкетову, имеющего уж в то время труд мирового значения «Физическая геология», и просит его преподать несколько уроков по геологии и методике геологических исследований в поле. Мушкетов начинает совместные занятия с путешественником. Пржевальский оказался примерным учеником. Он старательно записывает содержание уроков, внимательно читает монографию «Туркестан» Мушкетова. Пржевальский внимает урокам молодого учёного, – учитель ведь на 11 лет был моложе своего ученика[346].

Уроки и критика специалиста в геологии пошли Пржевальскому на пользу. В этом отношении особенно интересно именно второе тибетское путешествие Пржевальского. В отчёте об этом путешествии, в книге, предлагаемой читателю, нередко можно заметить указания на состав пород, слагающих горы, или на деятельность геологических агентов, видоизменяющих внешний облик земной коры.

Другой упрёк, который в разное время не раз делали Пржевальскому, – заключался в том, что он недостаточно обращал внимания на исследования культурных центров стран, по которым он путешествовал. Но в программу исследований Николая Михайловича входило только «изучение природы центральной Азии», а познание с антропологической и бытовой стороны оседлых её обитателей было только второстепенными, попутными задачами Пржевальского, поэтому говорить, что Пржевальский ничего не сделал в этом отношении, будет опять-таки несправедливо.

Нельзя не вспомнить его постоянную борьбу с китайскими чиновниками, ставившими ему на каждом шагу всевозможные препятствия в путешествиях, что мешало его научным исследованиям в городах и любых населённых пунктах. К тому же и по самому складу своего характера Николай Михайлович относился отрицательно к жизни крупных городских центров.

Кроме прочего, Пржевальского упрекали в пренебрежении не только к китайской администрации, но и к китайской цивилизации вообще и к китайской научной литературе (географической и исторической). Упрёк этот не совсем точен. Своё пренебрежение Пржевальский высказывал лишь к бюрократическим порядкам Китая и к военной организации срединного государства. Замечания его, впрочем, относились преимущественно к застенным областям Китая. Что же касается истории Китая и его древнейшей цивилизации, то ею он никогда не пренебрегал, хотя не заострял внимания на древнекитайской литературе.

В упрёк Пржевальскому ставилось ещё иногда и то, что в изданных им описаниях путешествий он не давал подробного описания топографического характера местности, а довольствовался лишь общей её характеристикой.

Хотя можно считать это достоинством сочинений автора, чем его недостаток. Благодаря этому, материалы, добытые путешественником, доступны для популярного чтения даже неподготовленной в научном отношении публике, когда как отчёты об научных путешествиях чаще всего бывают очень сухи и скучны, и доступны только специалистам.

Если литературные произведения издавались автором отдельным тиражом, то для научных специалистов издавались 2 и 3-й тома, и предполагалось выпустить целую серию специальных описаний флоры, фауны, климата и этнографии посещённых им в разное время стран Центральной Азии.

Отправляясь в пятую экспедицию, Пржевальский считал её последней и рассчитывал после этого заняться только обработкой материалов, которых накопилось уже так много, что ему одному нельзя было с ними справиться, и потому он нашёл себе достойных сотрудников: Штрауха, Плеске, Воейкова, Максимовича и др. После внезапной смерти Николая Михайловича, вышеуказанные учёные завершили начатый Пржевальским труд сами каждый в той степени, который он был наиболее компетентен.

Научные наследие и труды учёного-путешественника

Пржевальский сделал для просвещения так много, что с появлением его трудов в науке открылась новая эра. По меткому выражению немецкого учёного Фридриха Март, при чтении его сочинений учёные «испытывали чувство, производимое на человека переходом из темной комнаты на яркий солнечный свет».

За все свои четыре путешествия Пржевальский в общей сложности провёл в Центральной Азии 9 лет 2 месяца и 27 дней, и общее протяжённость пути вне границы русских владений составляет 31560 км, если же сюда присоединить ещё и Уссурийское путешествие, то получится ещё более значительная цифра: 33268 км.

Его научные исследования сводились к следующему:

маршрутно-глазомерная съёмка, которую он вёл непрерывно, за исключением только тех случаев, когда никаким образом нельзя было устранить бдительность китайских шпионов или, когда шли по пути уже нанесённому на карту во время предыдущего прохождения;

астрономическое определение широт, а в последнее путешествие и долгот;

барометрическое определение абсолютных высот главных пунктов;