Николай Васильевич Парин в письмах и воспоминаниях. Жизнь, посвященная океану

В середине сентября зашли в Осаку. Прием здесь был более, чем холодный. Нас поставили на бочке в дальнем углу порта и разрешили побывать на берегу лишь по одному разу, поэтому не удалось съездить в древнейшие города Киото и Нара. Япония, конечно, чудесная страна, но, к сожалению, видел я там не так уж много. Центр города – типичный европейский, с широкими улицами, массой автомобилей, светящимися рекламами. Есть метро – чистое и просторное. Район порта и многочисленные районы окраин имеют характерный японский колорит, много лавочек, каких-то притончиков, сомнительного свойства, кабачков. На борт «Витязя» нагрянули торговцы различным барахлом. Приобрел японское кимоно для мамы, чайный сервиз из фарфора и из лакированного дерева. После Японии вновь спустились на юг к Филиппинским островам, сделали еще несколько разрезов и через Восточно-Китайское море и Цусимский пролив пошли во Владивосток, куда прибыли 11 октября после 3,5 месяцев плавания».

«Очень жалею Мартина, но, конечно, его песня была спета. И все мы это знали. Он для меня был больше, чем собака. Не знаю, как привыкну к новой собаке, хотя по описанию она мне очень понравилась. Я здоров. Ишиас не беспокоил. Очень не хочется идти в 4-ый рейс, который не привлекает меня с точки зрения сбора материала – слишком северный район. Надо думать о диссертации. Я, пожалуй, бы пошел в 3-ий. Очень торопился писать. Завтра напишу Васе и Алеше. Крепко целую. Коля».

21.10.1957.«10 дней как мы во Владивостоке. Очень жаль, что у меня много дел с различной отчетностью, а то я бы обязательно полетел домой. Несколько раз съездил на охоту. Промок и простудился. Полный письменный отчет о рейсе еще дописываю. К счастью, память у меня хорошая и все виденное до сих пор живо стоит перед глазами».

Мог ли ты тогда предположить, что через несколько лет ты побываешь в Токио и в Национальном Музее в Осаке, где профессор Нишида-сан любезно покажет тебе аквариум с двумя огромными мантами и с китовой акулой, и проведет вокруг экспозиции «Тихоокеанского Огненного кольца – Япония, Алеутские о-ва, Калифорния, Эквадор, Антарктика, Большой барьерный риф».

Начало твоей научной деятельности, как ты считаешь, связано с проведением Международного геофизического года (1957-1958 гг.), когда океанографические исследования распространились на весь Мировой океан и охватили районы, далеко удаленные от берегов России. Первым объектом твоего исследования стала ихтиофауна эпипелагиали – приповерхностных горизонтов водной толщи. Тогда, как ты писал, возможности сбора материала по океаническим рыбам из-за технического оснащения судов были сильно ограничены.

1957-1958 гг. НИС «Витязь», рейс 26

Здесь привожу выдержки из твоих кратких дневниковых записей.

«О-ва Самоа. Виден низкий берег, заросший густым лесом. Далее холмы с вулканическими конусами и потоками лавы, доходящими до морского побережья.