Николетта Скайрини или Старший брат - босс Варии?! (СИ)

- Зря он это сказал, – произнес Бельфегор, посмотрев на лицо босса. – Пусть Савада и сказал так, Николетта уже сутки не приходила в себя, а для босса из всей этой своры подростков важна только она.

- Не только для него, если ты забыл, – хмыкнул Суперби, наблюдая за противостоянием взглядов шатена и босса Варии.

- Друзья, говоришь, – прошипел вариец, формируя в руке шар из пламени Ярости. – Чего стоит твоя дружба, если вы ничем не можете помочь уже попавшему в беду?

- О чем… ты? – прошептал Савада, глядя на варийца широко раскрытыми глазами.

Хмыкнув, Скайрини погасил пламя, удивив тем самым и своих офицеров, и тем более представителей Вонголы. Они все думали, что он попытается выстрелить в Саваду, но он не сделал. Ничего не сделал.

- Эй, женщина. Огласи результаты.

- Да. Победитель этого боя Леви-а-Тан, так как мистер Савада вмешался в битву Хранителей. Поэтому, кольца Грозы и Неба переходят к Варии.

- Что?!

- Но мы не вмешивались! Савада-доно не ступил на поле боя! Он не вмешивался в поединок, – возражал ученик Внешнего Советника.

- Ты дисквалифицирован за то, что повредил поле боя. Это тоже считается вмешательством в битву между Хранителями. Мы устанавливаем правила.

Забрав кольца, девушка запрыгнула на пристройку и, встав на колено, протянула варийцу кольца Грозы и Неба. Тот забрал лишь кольцо Неба, надев его на средний палец правой руки.

Глядя на кольцо, он вспоминал те дни в особняке Варии, когда Николетта бегала по нему, когда забегала в кабинет варийца и залезала к нему на колени, прося прогуляться с ней по городу. Уже тогда он не мог ей отказать. Уже тогда он отказался от идеи захватывать власть в семье. Ему это стало просто не нужно.

- Остальные кольца меня не интересуют, – произнес Скайрини, опустив руку и глядя на подростков сверху вниз. – Я могу просто сообщить, что вы не подходите на роль Десятого поколения. Но я не буду этого делать. Пока. Вам дается еще один шанс. Хотя я и сомневаюсь, что такое отродье как вы справится. Мы продолжим турнир. Если вы выиграете большинство боев, то я отдам вам кольца и сообщу старику, что вы прошли. Однако если продуете, то потеряете все, что вам дорого. Мы вас просто уничтожим.

- Все, что мне… дорого?

- Покажите силу, за которую оказались выбраны стариком, – презрительно скривился Занзас, глядя на них сверху вниз. – Женщина, объявляй, чей бой следующий.

- Тогда мы объявим, чей бой состоится завтра. Бой, который пройдет завтра между Хранителями Урагана.

Услышав это, Бельфегор растянул губы в довольной оскале улыбке. О том, что улыбка была похожа на улыбку сумасшедшего, даже говорить не нужно.

- Ши-ши-ши, наконец-то.

- Врооой! Когда уже будет моя очередь?! – зарычал Суперби, когда они покидали территорию школы. – Мне уже не терпится надрать кому-нибудь зад! Пусть даже моим противником будет тот сопляк!

Пока варийцы были в школе и наблюдали за избиением младенца, в доме творилось нечто. После ухода Занзаса его место занял Диего. Он всегда старался улыбаться, как бы плохо ему не было, но сейчас его никто не увидит, поэтому можно снять маску улыбки.

- Сеньорита…

Словно услышав его, Николетта слабо застонала. То, как она повела себя после, заставило иллюзиониста напрячься.

- Брат… старший… брат…

- Раз она начала говорить, значит, все сильнее погружается в свои воспоминания, – пробормотал Вентозо, смачивая полотенце и стирая с лица девушки пот. – Если сеньор Верде не поторопится, мы не сможем ее вытащить.

В это время Николетта блуждала по собственным воспоминаниям. Она пыталась закрыть глаза, не смотреть, но не получалось. И ей… пришлось.

Перед ее глазами предстало следующее: гостиная какого-то дома, в камине полыхает огонь. Тихое потрескивание горящих поленьев не могло превзойти тихое перестукивание вязальных спиц, а так же отвлечь совсем крохотную девочку от ловких пальцев сиделки.

- Мари, – позвала кроха женщину, заставляя ту поднять взгляд от вязания и улыбнуться, посмотрев на непоседу с вопросом, – а когда мама вернется?

На лице женщины проскользнула боль, которую та поспешила скрыть. Она уже столько раз говорила юной мисс, что ее мама вернется нескоро, но даже ей уже надоело обманывать малышку. Но как сказать ребенку, которому совсем недавно исполнилось четыре года, что ее мама не вернется? Никогда не вернется.

Мари, так звали сиделку, совсем не выглядела на свой возраст. Ей было тридцать восемь лет, но выглядела она молодо, лет на двадцать семь. Каштановые волосы достигали талии, а синие глаза всегда смотрели на мир открыто. Она не боялась, в ее глазах не было страха. Редко проскальзывало беспокойство, но она умела прятать эмоции, оставляя на лице ласковую улыбку, предназначавшуюся для юной мисс, что сейчас сидела на ковре и глядела на нее, ожидая ответа.

- Госпожа Франсуаза обещала вернуться к восьми…

- Я не про тетю говорю, Мари, – насупилась малышка, надув щечки. – Я говорю по маму и…