Никто

Вдруг камень треснул, и с хрустальным звоном рассыпался на сотни мелких и крупных осколков, высвобождая узника, который упав на осколки спиной, жадно, шумно вдохнул носом воздух. Вдох, выдох, вдох, выдох. Оно дышало сильно и часто. Ноздри тонкого носа трепыхались, как крылья бабочки, а руки и ноги скребли по песку, словно загребая больше воздуха. Нас оно не видело, не замечало. Недавний опыт на собственной шкуре показал, как это страшно – задыхаться. Мы сочувственно смотрели на то, как существо потихоньку приходило в себя, как успокаивалось дыхание, как огромные глаза, которые от испуга не видели ничего кроме черного неба, стали обретать осмысленность. Оно все еще лежало на спине, выгибаясь так, словно под ним лежали угли, и только сейчас, глядя на то, как оно упирается затылком о песок, приподнимая лопатки, мы вспомнили, что лежит оно на осколках, и ему больно. Влад схватил его за сине-серую тощую руку и дернул на себя. Существо отреагировало мгновенно – подскочило, одернуло руку, перекатилось через спину и ощетинилось еще одной парой рук, неизвестно как выросших из спины ниже тех, что уже были. Четыре руки извернулись в боевой изготовке, готовые отражать нападение, и мы с Владом, разинув рты, смотрели, как худое лицо исказила гримаса ненависти. Отсутствие рта не мешало ему выражать свои намеренья максимально ясно – большие, злые глаза сощурились, глядя то на меня, то на Влада, стараясь держать нас обоих в поле зрения одновременно. Только сейчас я заметила, что глаза у него разные – один голубой другой зеленый. Волосы у него были очень коротко и неровно стрижены, всклочены и были грязно-белого цвета, а бровей почти не было видно, так что на лице, по сути дела, были лишь глаза, которые вглядывались в нас с нескрываемой злобой. Повисло молчание, в котором три фигуры не смели даже пошевелиться, дабы не спровоцировать друг друга. Время шло. Наконец существо поняло, что никто на него нападать не собирается. Оно медленно выпрямилось, нижняя пара рук втянулась в спину, ноги расслабились, и тонкое тело бессильно плюхнулось на песок. Оно еще смотрело на нас, но теперь это был взгляд существа (назвать его человеком, язык не поворачивался) уставшего и озадаченного. Его разноцветные глаза все еще бегали между мной и Владом, но теперь они были скорее вопросительными, и самым очевидным был вопрос «Кто вы такие»? Влад нарочито спокойным голосом произнес:

– Меня зовут Влад, а ее Лера. Как тебя зовут? У тебя есть имя?

Существо долго рассматривало Влада, а потом еле заметно кивнуло. Очевидно Влад, окрыленный тем, что существо без труда понимает речь, понадеялся, что оно еще и грамотно:

– Можешь его написать?

Удивительно, но Влад оказался прав, и худая серо-синяя рука медленно вывела на песке одну единственную букву «Я».

– Да, ты. Как тебя зовут?

Существо стерло букву и написало ее же снова.

– Ты не знаешь, как тебя зовут? – спросил Влад с сомнением, потому как существо, похоже, было человеком по сути, хотя не совсем походил на него внешне. Оно было разумно и почти адекватно, но сейчас мы определенно не понимали друг друга. Существо снова стерло букву и опять начертило ее. И тут до меня дошло:

– Влад, похоже, это и есть его имя.

Влад бросил на меня быстрый взгляд, затем посмотрел на четырёхногого и спросил:

– Тебя зовут «Я»?

Тот закивал сильно и часто, словно пытался сказать нам, что не просто говорит свое имя – оно хочет общаться, хочет идти на контакт, хочет говорить с нами. Я смотрела на него и никак не могла понять, кто оно – мужчина или женщина. Было не ясно, потому как оно было совершенно бесполым. И дело было не только в отчетливо заметных половых признаках, коих просто не было. Дело было в самом поведении – женщину и мужчину ярко отличают друг от друга вещи, которые взглядом-то не сразу заметишь – наклон головы, движения губ, плеч, рук, мимолетный взгляд – слабые, еле уловимые, но абсолютно отчетливые для нашего подсознания, знаки. И если бывают женщины с мужской фигурой и лицом, и женоподобные мужчины, мы, как правило, все равно, бывает что и не сразу, но видим, кто перед нами. А если не видим, то чувствуем. Так вот сейчас я не чувствовала ничего. Мое подсознание молчало, у сознания тоже не было версий. Я спросила:

– Кто ты?

И пока существо выводило два слова, мы с Владом терпеливо наблюдали, как на песке появляется: «Я – ключ».

– От чего? – спросил Влад.

– От двери, – написало существо.

– Логично… – тихо пробубнил Влад.

– Здесь есть что-то кроме пустыни? – спросила я.

«Я» кивнуло.

– Где заканчивается пустыня? Я имею в виду, сколько еще идти?

– Идти не надо, надо ждать, – написало «Я».

– Чего ждать? – спросил Влад, и по его голосу я поняла, что все это начинает его напрягать.

– Ждать, когда ОНА научится создавать.

Влад внимательно прочитал написанное, затем обратился к четырёхногому и, показывая на меня, спросил:

– Она? Лера?

Существо утвердительно кивнуло.

– Создавать что? – спросила, сама не замечая, как голос мой сошел на писк.