Никто и звать никак

А мама Ригера сильно удивила меня разговором, до которого время дошло только после ужина.

— Я думала, дети, над вашим вопросом. И посоветовала бы следующее. Если у вас, конечно, хватит на это денег. Деревню лучше не покупать. А вот недалеко от нас продают небольшой хутор в лесу. Там живет три или четыре семьи. Вам, для этих ваших «ма-ка-ро-на» нужны будут яйца, и много. Значит там можно будет поставить несколько птичников и крестьяне будут дешево снабжать вас яйцами. А вот просто продавать в лавочки эти штуки не стоит. Товар необычный и совершенно не знакомый. Но, Ригер, у тебя есть родственники. Дядя, двоюродные и троюродные тети. Кузины и кузены…

— Мама, ты про каких родственников говоришь? Ни один из них не старался помочь тебе!

— Ригер, они и не обязаны это делать. Но если я приглашу их в гости, ну, хотя бы, чтобы представить им свою невестку, Калину фон Крейг, то безусловно, многие приедут.

— И зачем нам это сборище эгоистов?

— Для разговоров в городе о необыкновенном блюде, рецепт которого строго хранится в семье моей невестки уже много поколений.

Ого! Да моя свекровь — прирожденная бизнес-леди!

— Мама, я не понимаю, что нам дадут эти разговоры?

Свекровь беспомощно посмотрела на меня.

— Ригер, они дадут нам то, что каждая домохозяйка захочет приготовить такое для себя или для гостей. А купить это сейчас они смогут только у нас в поместье. И к весне, когда мы уже начнем массовое производство, найдем купца, который этим будет торговать, найдем поставщиков муки и прочее, прочее… Так вот, к тому времени, у нас будет уже готовый рынок сбыта. Но тут есть одно большое «НО»! Мы не сможем пригласить гостей в такой дом. Шталь Крейг, мне очень нравится ваш старый замок, но ему, явно, нужен ремонт. Пусть не хватит денег на весь дом, но хозяйскую половину придется отремонтировать. Пригласить гостей в такую разруху — значит сразу погубить идею макарон. Никто не захочет питаться тем, что по карману нищим.

Глава 49

Ремонт дома обошелся в сумасшедшую сумму — больше пятидесяти золотых. И это еще не все помещения, а только несколько гостевых комнат, большой обеденный зал, одна из башен, которую я выбрала для жилья нам с Ригером и кухня.

Памятуя о том, что хороший дом можно было купить в столице за сто золотых, сумма может показаться совсем неприличной. Но стоит учесть, что в эту сумму вошли и расходы на цех, который начали ставить во второй башне. С собой я привезла только три мясорубки, с разными насадками, но нужны были столы, на которых будут вымешивать тесто, стеллажи, где изделия будут подсыхать, печи с духовками, для запекания и сушки, противни, огромные чаны под муку и прочее…

Все наружные работы пришлось отложить до весны. Внешне дом остался таким же запущенным и старым. Зато внутри — разительно изменился.

Первым делом я выселила с кухни Ранду и Гайта. Для слуг были вычищены и побелены несколько небольших комнаток на первом этаже. Самую большую отдала Ранде с мужем, поменьше — Ришу. Самая светлая комната с двумя маленькими окошками — Вальме и Дику.

Ните достанется комнатка в нашей с Ригером башне. Самое дорогое в этой части ремонта была замена каминов на печи и чистка старых дымоходов.

Не могу сказать, что Ранда восприняла переезд с удовольствием. Она долго фыркала, говорила, что глупости и напрасная трата денег, хмурилась и морщилась до тех пор, пока я не догадалась поставить им в комнате красивый буфет. Я отдала за него целый золотой и сперва думала, что Ранда со мной разговаривать не будет вообще никогда. Эта трата ранила ее экономную душу. Но в буфет я поставила несколько чашек, не фарфоровых, конечно, но красивых обливных, тарелки и вазу с печеньем. А возле печки пристроила новый медный чайник. И раздражение ее стало несколько тише, даже — задумчивее, я бы сказала. Чтобы окончательно заставить ее сменить гнев на милость, я взяла упрямицу за руку, затащила в комнату и выложила под нос мешочки с золотыми.

— Ранда, я не трачу последние деньги, понимаешь? У нас достаточно золота для того, чтобы прожить много лет не голодая. Но и это еще не все. Есть украшения, которые, в крайнем случае можно продать. Их много, и они дорогие. Сейчас, зимой, мы будем принимать гостей. Они будут пробовать макароны, а весной мы начнем их продавать. Мы не можем себе позволить принимать гостей в обшарпанном доме. Гости будут приезжать с ночевкой, с ними будут слуги. Ты сможешь приглашать их в свою комнату, поить чаем, показывать, как хорошо мы живем. Пожалуйста, Ранда, не считай меня избалованной городской штучкой. Этот ремонт — не мой каприз, а необходимость…

Здесь не было даже понятия — реклама, приходилось придумывать на ходу. Кроме того, я вполне понимала ее прижимистость и некоторую жадность на траты. Не так-то и просто выйти из режима жесткой экономии, в котором она жила много лет.

Ранда некоторое время смотрела на кучу мешочков с деньгами, развязала один из них, убедилась, что там именно золото и, наконец-то, заговорила: