Никто из Ниоткуда

Однако Крскн, очевидно, не испытывал ни капли страдания. Он плыл прямиком к Амелии, словно угорь, орудуя длинным хвостом, – с выпущенными когтями, растянутым в улыбке ртом и красными глазами, прикованными к поводку, болтающемуся у неё под ногами. Он повернул голову, и она увидела жабры, раскрывшиеся на его спине.

«Ему даже не нужно задерживать дыхание! Наверняка под водой он ещё опаснее, чем на суше! И он злится именно на меня».

Но когда Крскн потянулся к поводку, грот затрясло, и он промахнулся. За долю секунды Амелия успела осознать, что причина землетрясения – портал. Должно быть, он ещё открыт. И между ним и этим залом сейчас нет ничего.

Амелия вспомнила страх на лице Тома, когда ему пришлось спуститься к порталу в день появления Граука. Это произошло после того, как кротовина Брин-Хаска прошла мимо и портал закрылся. Он говорил им, что портал опасен всегда, что сквозь него может пройти всё что угодно, что их может засосать в Никуда и что они потеряются посреди Ничего.

И если раньше она считала слова Тома нелепыми россказнями, призванными отвадить их с Чарли от портала, вспыхнувшее в глазах Крскна беспокойство убедило её в обратном.

Он снова ударил хвостом, потянувшись к поводку Амелии. Ему почти удалось схватить его, когда гулкий вибрирующий шум пронёсся сквозь толщу воды и шквал пузырей вырвался из портального туннеля. Крскн обернулся и выпустил поводок. Эта заминка спасла Амелию, потому что в следующий момент вся вода схлынула из пещеры.

Порыв невообразимой мощи опустошил подземную залу даже быстрее, чем её затопило. Вода подчинялась силе гораздо большей, чем земное притяжение или магнетизм пещер. Это был вакуум самого космоса, или даже не вакуум – ужасная выворачивающая энергия, высвободившаяся, когда космос открыли, будто свинтив с него крышку.

Крскн – ничто в сравнении с этой энергией. Амелия в последний раз заглянула в его чарующие красные глаза, широко распахнутые от ужаса, а потом поток подхватил его и вынес через портал.

Глава десятая

Из гермосфер их освободили Джеймс и Том. Они не смогли найти серебристую гермотрубку Крскна – вероятно, её утянуло в портал вместе с ним. А без неё Том просто не мог втянуть гермосферу обратно и освободить их немедленно. Вместо этого он долго консультировался с Управлением, пока Джеймс безмолвно бродил по пустому залу, изучая стеклянные комнаты, сияющие сферы, а также размеры купола над ними. Он то и дело качал головой.

Когда Том вернулся, в руках у него была большая бутылка белого уксуса и пакет соли.

– Нам придётся вручную вытравить эти сферы, – услышала его голос Амелия.

– А? – Джеймс оторвался от созерцания резьбы на колонне рядом с Амелией и обернулся.

Том протянул ему старую тряпку.

– Надо побрызгать уксус на соль, а потом хорошо потереть, пока мембрана не растворится.

Лэна снова мучительно стошнило. Как и следовало ожидать, он не очень-то обрадовался перспективе спасения с помощью соли и уксуса. Джеймс же опасался разрывать пузырь, наполненный ядовитой зелёной слизью, так что в итоге за освобождение Лэна взялся Том, а Джеймс решил начать с Амелии.

Это время, проведённое с братом, стало лучшим за целую вечность. Она сидела со скрещенными ногами в своей тюрьме, не в состоянии ему отвечать, в то время как Джеймс увлечённо болтал с ней, втирая соль в пузырь покрытыми волдырями руками. Она видела, что он крайне озадачен произошедшим этой ночью. Ему потребовалась куча времени на то, чтобы, наконец, заглянуть ей в глаза, но это не имело никакого значения. Он заботился о своей младшей сестрёнке, как делал бы это год назад, до того, как всё пошло наперекосяк.

Когда же он, наконец, протёр достаточно большую дыру и Амелия смогла выбраться из пузыря, она крепко обняла брата.

– Я так рада видеть тебя, Джеймс, – произнесла она, зная – он поймёт, что она имеет в виду.

Потом к ней, ковыляя, подошёл Том, вручил тряпку и велел приступать к пузырю с Чарли.

Один за другим жертвы Крскна обрели свободу – все, кроме папы: он продолжал висеть на стене электрощитовой где-то там над их головами. И лицо леди Наоми всё ещё покрывала смола…

– Керосин и сливочное масло, – коротко объявил Том, похлопывая леди Наоми по плечу. – Хотя на полное растворение, очевидно, уйдёт не меньше пары часов.

– Не могу поверить, что мы победили! – воскликнул Чарли. – Не могу поверить, что Эвкалиптовый человек оказался героем. Не могу поверить, что я жив!

От счастья Чарли даже начал возиться с Грауком, забыв об осторожности. Они носились наперегонки из одного конца зала в другой, огибая колонны, и Чарли вопил от радости. Амелия рассмеялась, но вместо того чтобы присоединиться к забаве, огляделась вокруг в поисках Эвкалиптового человека.

Он исчез.

– Мы даже не поблагодарили его! – сокрушалась Амелия.

Том не горел желанием обсуждать это.

– Захоти он повеселиться и обнять нас всех, он бы остался, так?

Мама поцеловала Амелию в макушку.

– Ты непременно увидишь его снова.