Никто, кроме тебя 2

Слабая ухмылка раздвинула зубы старика, зловеще блеснула золотая коронка во рту…

– Уж куда спокойнее…

– Полежи тихо, не разговаривай…

– Я ещё належусь, належусь…

Вошла сеньора Тереза с горчичниками в тарелке, расстегнула рубашку, расслабила галстук, поставила жёлтые бумажные прямоугольники на грудь… А сама села сбоку на стул, пригорюнившись.

Наклонившись к Флоренции, она сказала, совершенно убитым голосом:

– Только что вызвала доктора, сеньора Флореса. Он живёт в соседнем доме, сейчас придёт…

Флоренция коротко кивнула.

– Спасибо…

Дон Педро дышал спокойнее, ровнее, он прикрыл глаза, его морило в дремоту… Он уже, почти заснул, но потом, почему-то внезапно приоткрыв глаза, произнёс тихо, но очень явственно:

– Эта девочка… Она не из детского дома… Я не хочу брать грех на душу… Луис…

И заснул.

– Педро!… – горячо зашептала Флоренция, – Педро… проснись!… Кто эта девочка?… Как она появилась у нас в доме?… Кто её родители?…

Однако старик не отвечал на эти вопросы, видимо он крепко спал…

Сеньора Тереза пошла вниз, встречать доктора Флореса, а Флоренция сидела и смотрела на дона Педро. И никак не могла поверить, что этот жалкий, умирающий старик, который вызывал в ней теперь только острое чувство жалости и стыда за свой недавний гневный порыв – её муж…

Девушка была настолько поражена происшедшим со стариком Кастильего, что даже не стала выспрашивать у него, что означают странные слова о девочке и почему Педро так неожиданно упомянул имя Луиса…

«Боже, – думала Флоренция, – сделай так, чтобы он выжил, сделай так… Ты же видишь сам, что я не хочу его смерти… Я не хотела причинять ему никакого зла!… Я просто хотела уйти от него… Боже, не дай ему умереть… Он ведь такой… такой беззащитный!… Боже, сжалься над этим стариком!…

Девушка горячо молилась, но в глубине подсознания уже знала, что дни дона Педро сочтены… И не только дни а, может быть, и часы, и даже минуты…

Неожиданно появился доктор Флорес, небольшого роста, пузатый, человек в очках в роговой оправе…

Поставив на пол рядом с доном Педро свой квадратный чемодан, он встал на колени, приложил к груди старика трубочку стетоскопа и внимательно долго слушал, наклонив набок голову.

Потом обернулся и сказал деловито:

– Умер…

Флоренция от неожиданности отпрянула.

– Что?!…

Доктор изобразил на своём лице сочувствие. Это был хорошо поставленный, чисто профессиональный медицинский навык.

– Я говорю, сеньор де Кастильего умер. Скончался. Сердце не выдержало…

И пронзительный, дикий крик сеньоры Терезы заполнил весь дом…

Глава 17

Накинув куртку, Анхель Парра вышел из двери своего кабинета. Он намеривался отправиться к своему приятелю, Мигелю Габриэлю с целью любой ценой выведать у него всё, что тому известно о Луисе Трехо…

«Я думаю, если поговорить с ним откровенно, он скажет, что же его волнует, – размышлял полицейский комиссар, идя по коридору. – Мигель Габриэль – честный человек… Не думаю, что у него могут быть какие-нибудь тайны… А от меня тем более. Ведь это касается убийства и похищения маленькой дочери сеньора Ломбардо…»

Во дворе взгляд Анхеля остановился на полицейской машине с красным крестом на капоте.

Машина эта была не из их участка, а из медицинской службы полицейского управления, но Парра прекрасно знал патологоанатома, который ездил на этом автомобиле, дона Альберто…

«Чёрт возьми, – подумал Парра. – Опять какие-то неприятности…»

Этот автомобиль ассоциировался у него только с несчастьями… С того самого момента, когда на нём увозили в морг тело сеньора Сантильяны.

«Неужели опять кого-нибудь… убили?… – подумал Анхель. – А то с какой стати он бы тут стоял?… Ага, а вон и сам дон Альберто, чёрт бы его побрал… Он всегда приносит несчастья, этот любитель свежих трупов… Что же он принёс на этот раз?…»

Подойдя к дону Альберто, который, опершись о капот, лениво покуривал, Парра, не глядя на него, как-то очень хмуро поздоровался.

– Доброе утро…

Альберто – невзрачный, невысокого роста, с какими-то стёртыми чертами лица, бросил себе под ноги окурок и протянул руку Анхелю.

– Привет, сеньор комиссар полиции. Не такое уж это утро и доброе…

Анхель не очень любил этого человека, он всячески избегал его, а если и по делам службы был вынужден общаться с патологоанатомом, то всегда стремился, чтобы даже важные служебные разговоры длились не более двух-трёх минут – в отличие от Альберто, который мог трепаться ни о чём чуть ли не часами…

– Не такое уж и доброе это утро, – повторил дон Альберто.

Парра после этих слов патологоанатома насторожился и спросил:

– Что-то случилось?…

Тот кивнул.

– Случилось… – Поймав на себе настороженный взгляд полицейского офицера, он добавил: – В последнее время, дон Анхель, в вашем прекрасном квартале то и дело что-то случается…

«Боже, – подумал полицейский комиссар. – Что ещё за фокусы?… Что же могло произойти на этот раз?… Оливейра говорил, что ночное дежурство полицейского наряда прошло без происшествий…»

Вопросительно посмотрев на дона Альберто, полицейский комиссар спросил:

– Труп?…

Патологоанатом поморщился и отрицательно покачал головой.

– Нет…

У Анхеля отлегло на сердце.