Никто, кроме вас. Рассказы, которые могут спасти жизнь

Немного пошумели. Но потом старший достал какие-то письма и сообщил:

– Пришло распоряжение, что лечить больных надо в основном в поликлинике, а не в больнице. Госпитализировать только по экстренным показаниям. Доктор Нестеров, это вас касается.

– Почему меня? – спросил Василий Васильевич.

– Статистика сообщает, что у вас больше остальных госпитализаций. И все идут как экстренные. Давеча гнойный простатит отправили и калькулезный холецистит. А это ведь дело уролога и хирурга из поликлиники! Вы должны были актив оставить. Они б сами и направили.

– С перитонитом? Или параректальным свищом? Вы сами-то согласны с этим положением? – спросил Нестеров старшего.

Тот завелся.

– А вот это уже не ваше дело, что там у него будет. На момент осмотра нет? Обезболили или сделали спазмолитики и оставили вызов в поликлинику!

– Терапевту? – Нестеров встал. – Вы представляете, сколько уйдет времени на эту цепочку? Я – терапевт, я уже осмотрел и принял решение, абсцесс простаты – это очень серьезное заболевание, там начинался сепсис. Оставлять его дома было нельзя. И не убеждайте меня в обратном. Я видел, что там было. И отвечаю за свои действия. Его что, отправили из больницы домой?

Старший врач этого не знал. Он молча отмахнулся.

– Вот вы позвоните в урологию и спросите, как здоровье у того пациента с абсцессом простаты, – не стал садиться Нестеров, – думаю, он еще лежит.

– Конечно, лежит, они же заинтересованы деньги из поликлиники вытягивать. Они всех примут, кого ни пришлете! Был бы полис! – старший пытался отвечать так, будто перед ним бестолковый человек, которому нужно разъяснять очевидное.

Нестеров не стал вести бессмысленный спор. Он сел на место, и пока старший собирался с мыслями, чтобы вернуться к теме конференции, достал блокнот, нашел номер мобильного того самого урологического пациента и набрал.

Старший уже начал говорить дальше, о том, что руководство решило переодеть «неотложку», и получили комплекты новой формы… Трубку сняли, и ответил женский голос. Нестеров негромко представился и спросил, как здоровье больного, которого он отправил два дня назад в урологию. На том конце всхлипнули. Женский голос сказал:

– Он вчера вечером умер!

Нестеров нажал громкую связь и, прерывая старшего, поднял смартфон.

– Простите, повторите, пожалуйста, что случилось?

На весь зал разнеслось с истерическим надрывом:

– Он умер! Сказали – слишком поздно! Он прожил всего три дня!

– Простите, – сказал Нестеров в микрофон. – Соболезную.

Отключил смартфон.

– Вы по-прежнему будете утверждать, что я напрасно отправляю больных на госпитализацию?

– Василий Васильевич, – сказал старший, – прекратите, я выполняю приказ.

– А если вам прикажут стариков безнадежных усыплять, как собак, – кинетесь исполнять? Это был мужчина сорока лет! Даже не пенсионер и не инвалид-хроник. Я должен был его оставить дома с активом врачу, согласно озвученному вами приказу? – Нестеров не стал делать выводов.

– Вот только оскорблять меня не надо! – Старший врач был намного моложе Нестерова. – Вы же отправили его! Я всего лишь привел пример.

У старшего врача бледно-голубые глаза, прикрытые модными очками в золоченой оправе, и борода, придающая лицу несколько прямоугольную форму. Татьяне он не нравился. С первого дня, как появился, как представился в первый рабочий день: «Моя фамилия Беспрозванный, зовут Алексей Иванович!»

Между собой сотрудники подстанции его называли «Циркуляром», намекая на страсть доводить до сотрудников приказы. На любое событие он наизусть цитировал приказы, распоряжения и постановления.

– Надо всегда оставаться человеком, профессионалом, – сказал Нестеров, – а не ходячим циркуляром. Мало ли какие идиотизмы вам еще пришлют? Сами не будьте идиотом. Я вижу ситуацию на вызове и принимаю решение, сообразуясь с ее экстренностью.

– Все свободны, – объявил старший. – Не смейте мне грубить при подчиненных, Василий Васильевич!

– Я еще и не грубил, – сказал Нестеров, – я только расставил по местам все смыслы.

Татьяна молча наблюдала за перепалкой врачей. Она очень жалела, что бывший старший врач Сомов ушел куда-то. Говорили, что теперь он заведует другой подстанцией. Ей было неловко.

Конечно, Нестеров прав кругом, но спорить со старшим в присутствии подчиненных, наверное, не стоило. Старший – мужик мстительный.

Нестеров, цокая, словно подковами, пошел к лестнице на второй этаж. Он обернулся, увидав Таню, которая выскользнула из конференц-зала следом за ним.

– Привет, напарница! Как организм?

– Чей? – не поняла Таня.

– Оба. И твой, и чада?

Она пожала плечами.

– Инстинкт материнский просыпается?

Татьяна улыбнулась.

– Я не знаю. Как-то странно все.

– На УЗИ еще не ходила?

– Нет! А надо?

– Ну, подожди еще с месяц, потом сразу узнаешь и пол, и как там оно растет.