Никто мне ничего не обещал. Дневниковые записи последнего офицера Советского Союза

Да, следует отметить странность тех событий. У молодых «дрожжей» не было имён, были только милые детские клички: Пудель, Чушка, Мальчик. Эти клички любили вспомнить своих революционных предков, броневичок и крейсер, перекинуться в картишки, пошуметь на митинге и возразить бабуле, будучи «проездом» в штатах, освежив её своим ребячеством.

Клички часто совещались, стараясь не забывать нравы своих революционных предков.

Городу нужны инвестиции, совершенно понятно, – вещал Пудель из губернаторского кресла.

Да, все игрушки уже разворованы, – подтверждал Мальчик.

Да нет, ещё пара заводов осталась, – вставлял Чушка.

Там директора дурные, выжившие после наших предыдущих чисток староверы, совершенно понятно, выжившие и из ума, с ними не сговоришься, – произносил Пудель.

Да, этим надо что-то строить, нет чтобы просто «бабки» делить, – подтверждал Мальчик.

А после того, как получила огласку эта история с русским князем, они вообще обнаглели, – извещал Чушка.

Князю такую глупость вы предложили зря. Он предлагал свои личные деньги, а не деньги из российского бюджета, – писала в письмах из далека бабуля.

Князь – козёл, совершенно понятно, мы ему все его деньги готовы были отмыть 50 на 50, а он обиделся. Не наш человек, – огрызался Пудель.

Да, с нашими проще, сюда инвестиции на счёт, туда баксы в чемоданах, – подтверждал Мальчик.

Ну, ничего, мы им ещё устроим «кузькину мать». Мы их ещё «обуглим» и «вылечим», – подводил итог разговора Пудель, мастерски использовав старую и новую московскую терминологию.

Так воплощался замысел собрания, и прорастали посеянные бабулей зерна демократии, именно той демократии, за последствия которой так боялся Рабинович, и о чём намекал иезуит. Рабинович копил деньги, памятуя о том, что, может быть, удастся откупиться, прежде чем «обуглят», ибо с молодёжью происходит именно то, чего она желает, но он-то не молодёжь, и он копил.

А Батюшка восстанавливал храмы, Муфтий строил мечети, Раввин в своей синагоге всё чаще рассказывал о красотах земли обетованной, Иезуит начал осторожно проповедовать выгоды посещения костёла. Так одни строили, а другие хоронили российскую демократию».

– Впечатляет, – задумчиво произнесла Маргарита.

– Тебе и карты в руки. Возьмёшь пуделя за поводок, выгуляешь его по волжскому откосу, вдохнёшь в него новые идеи: «землю в собственность тем, кто её обрабатывает», «фабрики тем, кто на них работает», инвестиции после предоставления бизнес – планов и инвестиционных паспортов при твоём мудром руководстве.

– Что – то не пойму, ты вступил в ряды КПСС?

– Нет, я против «кличек» во власти, это мешает трудиться, и потом, поверь мне, это будет очередное наше незабываемое «чудачество».

– Ну ладно, куда пойдём?

И они ушли.

Вскоре Маргарита посетила Нижний Новгород. Выгуляла пуделя по главной улице города, поделилась с ним идеями Ивана. Если бы не встреча с подругой, то, как и предупреждал Чарльз, сплошное дерьмо и даже хуже.

В местном Кремле после её отъезда царил ажиотаж, срочно создавались новые департаменты под новые программы.

Пудель решил посоветоваться с друзьями и созвал закрытое совещание.

– Скажи своей секретарше, чтобы в брюках ходила, или перестань засосы ей на заднице ставить, – отчитывал Чушку Пудель.

Как прошла встреча? – защищая друга, встрянул в разговор Мальчик.

– Баба что надо, хотел трахнуть, отказала. Мне отказала, почти Президенту России. Но ума палата, прощаю, совершенно понятно, – ответил Пудель.

О чём говорили? – осмелев спросил Чушка.

– Сказала, чтобы землю крестьянам, фабрики рабочим, и денег даст кучу, если бизнес – планы нарисуем. Сказала, что её правительство готово обучить наших специалистов всей западной премудрости. Секретарш туда отправим, совершенно понятно, заслужили. Ещё этих деток недобитых секретарей и комиссаров от коммунистов, те ещё вампиры, – вещал Пудель.

Всё так и отдадим? – спросил Мальчик.

– Землю крестьянам, пусть на ней «обугливаются»; технику председателям колхозов, за «башель», совершенно понятно; корма, скотину их замам, тоже за «башель». Они ещё к нам набегаются при дележе, а мы их разруливать будем, но опять за «башель». Заводы и фабрики также, вещал Пудель.

А бизнес – планы? – спросил Мальчик.

– Это вообще класс, у меня в правительстве свой человек есть, его хотели согнать и член ножницами отрезать, руки дрогнули, только крайнюю плоть обрезали, вроде как наш человек теперь, – продолжал Пудель.

Ваш человек, – ожил Чушка.

Молчи, православный, – осадил его Мальчик.

– Так он мне подсказал, чтобы мы центр открыли по привлечению инвестиций. Выношу на голосование название: «Эпицентр – НН», – предложил Пудель.

Для обугливания подходит, – сказал Мальчик.

Чушка возглавит, – предложил Пудель.

– Не справится, – возразил Мальчик, – тут нужен человек, чья фамилия заканчивается на – ерг, – ейн, ич, или хотя бы – тель.

Тебя не обидим, – осадил его Пудель.

И пошла по нижегородской земле такая «веселуха», что из местного Кремля клички были перемещены в московский Кремль.

Беременные секретарши рыдали на проводах кличек в столицу, но недолго…