Никто мне ничего не обещал. Дневниковые записи последнего офицера Советского Союза

Монголы без сильного сопротивления, при массовом предательстве со стороны княжеских родов дошли до Моравии. В лесах Моравии их продвижение в Европу остановилось. Монголы ощутили силу оседлых народов объединённых идей свободы и независимости на своей земле. Монголы не обнаружили в этих новых странах предателей, и это решило исход борьбы. Два войска стояли друг против друга. Монголы вели переговоры, прощупывая противника на предмет предательства…

Могучий славянский воин и монах Карел сидел, прислонившись спиной к дереву и водил стрелой по тетиве лука. Для чего он это делал, он и сам не мог объяснить. Просто было раннее утро, пели птицы, и Карел, наблюдая за птицами, пытался подражать им. Его забавляло, как они прыгают с ветки на ветку, как дрожат их хвосты, как мелькают маленькие головки, как весело в раннем лесу раздаётся их пение. Карел водил стрелой по тетиве лука и извлекал звук, похожий на чириканье воробья, и это его забавляло.

Другие дружинники наблюдали за ним и, посмеиваясь напоминали ему, что скоро бой и лучше размяться, покрутить над головой меч, натянуть тетиву, проверить крепость лука, посчитать стрелы. Карел их не слушал. Он пытался услышать другие звуки и только повторял: «Это уже неважно».

Грянул бой. Бой не был кровавым. Монголы не нашли в рядах обороняющихся трусов, да и новые земли не очень привлекали их. В них почти не было раздольных степей. Монголы, нападая на новую жертву, скорее пытались ещё раз убедиться в слабости оседлых народов и в их неспособности защитить себя от разного степного сброда. На этот раз степной сброд был собран из славян Руси вперемежку с татарами. Монголы предвкушали бой между своими и хотели наблюдать, как славяне будут рубить славян. «Почему бы и нет», – думали степняки. Ведь у себя дома они уже привыкли под руководством своих князей сжигать свои собственные города, не щадя при этом ни стариков, ни женщин, ни детей, нанизывая их на пики, как мясо на вертел. Славянская жестокость часто удивляла даже монголов. Монголов восхищала смелость славян, но они не могли понять, ради чего это тотальное предательство. Хотя жажда князей иметь всё больше и больше власти, денег наводила монголов на мысль, что, видимо, и в этой идее что-то есть. Но видя в этой идее массу причин для разъединения народов, для презрения простым народом навязанной ему власти, монголы не видели в этой идее оседлости ни одной причины для объединения народа.

Но в Моравии что-то не срасталось. Славяне и татары в монгольском войске составляли большинство. Они прошли Киевскую Русь и Польшу. После захвата Венгрии боевой дух войска иссяк. Западные славяне оказывали всё более нарастающее по силе сопротивление. Это сопротивление вызывало не только уважение, но и стыд. И вот Моравия. Восточных славян гнали в бой задние ряды татаро-монголов и отступать было невозможно. Наступать на своих братьев после испытанного ими стыда оттого, что даже маленькие городки Западной Европы стоят насмерть, а они свои уже давно сдали и сами сдались, и даже не пытаются сопротивляться, было также невыносимо. Восточные славяне рассеялись по флангам, показывая всем своим видом, что они хотят избежать этого боя. Они безмолвно говорили: «Братцы, пропустите, и мы уйдём, а там, авось, ещё пригодимся друг другу». Их пропустили, а татаро-монгольское войско, оставшееся наедине с лавой западных славян, не просто отступило, а удирало без оглядки. Это уже была забава. Здесь даже в восточных славянах пробудился замороженный кураж. Это была одна из битв, после которой ряды обороняющегося войска не уменьшаются, а растут.

После боя Карел вновь вернулся к прерванному занятию. Он даже сохранил стрелу, которая извлекала из тетивы наиболее тонкий звук. За его занятием долго наблюдал примкнувший к его войску восточный славянин, его недавний враг, примирённый боем. Он наблюдал и думал: «Вроде эти славяне монолитнее и сплочённее, добрее и мудрее тех, с кем приходится иметь дело ему, но тогда почему они до сих пор не додумались до такого простого инструмента, как скрипка. Он очень хотел подойти и объяснить, но боялся. Кто знает, как среагирует человек на другого человека, прерывающего его мысль. И всё же он подошёл и сказал: «Наверное, ты хочешь услышать эти звуки, – произнёс Сергий (так звали восточного славянина) и провёл смычком по струнам какого-то странного музыкального инструмента. Карел даже не стал скрывать изумление на своём лице, он только сказал: «Эко вас достали басурмане…, и спросил: – Что это за инструмент и откуда он взялся.

Сергий отвечал: «Мы осаждали один из двух оставшихся вольных городов на Руси Киев. В Киеве, как и в Великом Новгороде, горожане не хотели быть данниками ни князей, ни Орды. С Ордой горожане бы справились, но вот с князьями и их дворней, объединившимися с Ордой…Горожане пытались платить князьям за свою защиту и безопасность, но зачем князьям это надо, когда можно отбирать и грабить от имени Орды.

Карел раздумчиво произнёс: «Плохо, когда чаяния народа и князей не совпадают».