Никто мне ничего не обещал. Дневниковые записи последнего офицера Советского Союза

«Сегодня поймали оборотней, которым удалось сбежать ещё от царского правительства. «Ангелы», поймали «чертей» и заявили, что черти слишком много украли. Вопрос: у кого украли? Во время локальных разборок с привлечением ещё годуновской счётной палаты, выяснилось, что оборотни ничего украсть не могут, ибо всё считается, и Кощей неусыпно следит за своим златом. Царь со своими, сохранившимися ещё со времён Ивана Грозного, опричниками глубоко задумался над результатами разборок и решил, что, действительно, раз все бдят, значит, тревога ложная. Но раз тревога была, значит, пусть опричники позабавятся, а сам Царь, опять меч в ножны, щит на стену и на печь дальше дрыхнуть, пока вся страна застряла в напряжении и вопросе: «Кто мы? Где мы? Какую личину принять, как оборотней победить?».

Дальше Сергей делал паузу, мог даже в носу поковырять, посматривая на женские груди в декольте и на серьёзные лица редких мужичков-карьеристов, и продолжал:

«Это у них, у «падлов», завелись оборотни, опричнина и палаты. Они сами себе льготы устанавливают, сами себя благами осыпают, сами себя их же и лишают в боях правых и кровавых. Они госслужащие, им можно. Они сами себе законы пишут, поэтому Кощей и чахнет над их златом, царь-богатырь спит, а опричники ловят отбившихся от стада и попавшихся под руку. Сегодня питерцы ловят москалей, а завтра будет наоборот.

У нас с вами, тоже, всё наоборот, тырить нам негде, законы не про нас писаны, поэтому надо зарабатывать».

Сергей опять делал паузу и задавал вопрос: «Все всё поняли»?

Какая-нибудь лукавая барышня для повышения своего интеллектуального уровня непременно о чём-нибудь спрашивала. Например, к кому ей причислить себя, к падлам или быдлам, ибо её предки восходят как раз к тому древнему роду, о котором только что упоминали.

Сергей много чего знал и охотно поддавался на такие провокации, идущие от милых дам. Более того, Сергей был по жизни воином-офицером, а в России офицер это почти синоним просветителя. И Сергей просвещал свою паству, что в итоге ещё более сближало его с коллективом, а коллектив с ним.

Сергей делал второй лекционный заход, начиная его словами: «Дети мои, вы как школьники, отлынивающие от урока и не желающие трудиться, даже тогда, когда Родина в опасности, и даже когда Царь наш постоянно говорит, что производительность труда вашего никак не может догнать зарплату вашу. А ему с трона виднее, да и мудрецы заморские подсказывают. Но я добр сегодня. Итак, дети мои, слово «быдло» имеет польские корни и обозначает оно развращённых рабов, а следовательно, «падлы» – это те, кто их развратили, т. е. власть, стоящая над быдлом. Добавить к этому нечего. Но, весь общественный опыт показывает, что если быдло становится падлом, то даже офицеры такой стране помочь ничем не могут. Помогает только время, которое всё возвращает на круги свои. И если раньше в Стране Советов было много лозунгов: «Слава КПСС», «Слава трудовому народу», «Народ и армия едины» и т. п., то сегодня у нас остался один лозунг, единый лозунг, как и наша сегодняшняя партия и лозунг этот такой: «Падлы, верните деньги быдлу». Но лозунг этот пустой, как и все предыдущие. Деньги никто не вернёт, поэтому работать, работать и работать, спасать нашу Родину-мать».

После таких лекций, а проходили они обычно в пятницу утром, его коллектив особенно плодотворно работал над отчётами, завершающими рабочую неделю.

Но лекциями и отчётами трудовая неделя не кончалась. Сергей по армейской традиции ввёл мыльно-банный день. Он сделал в своём офисе шикарную баню, где его дружный коллектив и набирался сил. Всякое стеснение Сергей отметал сразу одной фразой: «Что нового мы можем увидеть друг у друга». Поэтому всё дурные мысли исчезали сразу и во всех головах его коллектива. За глаза его все звали «Папа».

Жил Сергей одиноко, поэтому имел возможность помнить свои сны и размышлять над ними. Сны стали более глубокими, продолжительными и необычными. Он, хоть и давно записывал их, но никак не мог понять, откуда они идут и чем навеяны. Ему перестал сниться Рим, но начали сниться картины монгольского нашествия, и он записывал их, удивляясь их несхожести с записями историков.