Никто мне ничего не обещал. Дневниковые записи последнего офицера Советского Союза

Но чем плох другой путь, например путь римской империи и еврейского народа? Рим завоёвывал, грабил, копил. Риму завидовали, а евреи ещё и думали и додумались до того, что у общества есть материальная технология реализации своего развития. На верху боги, а внизу деньги. На верху власть и интриги, а внизу деньги и абсолютная власть, которую они дают. Они развалили Рим его же методами и по его же законам. Материальная технология и Вечный Дух».

Над ухом Сергея промчалась пчела, её жужжание развеселило его даже во сне. Её жужжание упростило понимание земных проблем до: Вечный Дух или Вечный жид.

Сергей осмотрелся. Дороге по-прежнему не было видно конца, но и он сам и его спутники не знали усталости.

К Сергею вновь подошёл учитель. Он легонько стукнул его по плечу крепкой палкой, чтобы вернуть от пчелиного жужжания к человеческим мыслям и заговорил: «Справедливость высшего беспредельна, но соизмерима свободе развития мира. Мир обретает развитие неизменно в соответствии с божественной программой развития, которая есть квинтэссенция этапов былого опыта развития мира. Эта программа обоснована высшей справедливостью, и она неисчерпаема. Но всякое развитие имеет ритм, вибрацию и напряжение периодов своих – это Эпохи, Времена, События в развитии мира и живущих в нём. И чтобы на рубеже Эпох, времён, событий не совершилось затухание движения процессов жизни мира, Бог являет воплощение своё. К началу каждой эпохи приходит человек несущий миру весть Бога – учение, дающее человечеству новые идеи и силы к свершениям в эпохе данной. Носителем вести Бога может быть каждый человек, ибо каждый человек хозяин судьбы своей и обладает совершенно свободной индивидуальностью своей. Поэтому каждый человек судьбу свою готовит, развивает и совершает сам явлением в нём Бога. Но есть всего семь всепобеждающих сил: Вера, Надежда, Любовь, Радость, Устремление, Знание, Действие – это и есть тройственный интегриент триединого высшего, имя которому Отец, Сын, Дух Святой».

Слушая учителя, Сергей верил каждому его слову, удивляясь простоте с которой он объяснял сложные вещи, но оставаясь один на дороге, он вновь начинал блуждать в лабиринтах своего ума: «Вера? Я даже не знаю, что это такое. Мне говорили, что нельзя предавать веру отцов, но говорящие всё время предавали её сами. Веру в Бога всё время меняли на веру в вождя, партию, церковь и туда стремились, ибо за эту веру платили деньгами, и так всюду. Есть ли у меня вера? Больше нет, чем да.

Надежда? Надежда была. Надежда на жизнь, принятую за идеал. Семья, квартира, машина, сад и курорт в период отпуска от любимой работы. Сбылась ли надежда? Да и надежда ли это была?

Любовь? Говорила мама: «Когда-то любилось и хочется вновь». Но разве может быть любовь без веры и надежды, даже любовь к женщине как к своей ипостаси?

Радость? Но какая может быть радость без любви?

Сергей неожиданно для себя обнаружил неуловимую, без сочетания произносимых им слов связь и впервые за много лет испытал чувство молодости, свежести и радости.

– Действительно, – думал он, – чего я хочу, если даже не знаю где искать. Такой вот каламбур, но есть ещё три силы, и, видимо, они неслучайно перечислены учителем в конце: Устремление, Знание, Действие. Я иду, я принимаю, принимая – раскрываю, раскрывая – постигаю, постигая растворяюсь в Боге. Значит, я есть, и живы во мне и Вера, и Надежда, и Любовь и Радость».

Вновь к Сергею подошёл учитель и сказал: «Человек бессмертен и неуничтожим как идея, ибо Бог с ним и в нём, но индивидуальность его в телах его эфемерна и может быть похищена слугами Диавола, торгующими созданным из божьего творения товарами и продуктами. Стоит уподобиться коммерсанту и воистину придётся начать заново свой путь творчества, испив всю чашу назидания и мук в аду кромешном царства Диавола, ибо торгуя чужим не сделаешь своего. Торгуя чужим, сам становишься товаром для Диавола. Но Бог воистину Всемилостив и ждёт детей своих заблудших возвращения».