Никто не избегнет блаженства

Ладно еще, моих товарищей отчужденность сына Шаровой Молнии пока не особо взволновала – что ж, неудивительно, они ведь даже толком не познакомились с Этьеном. Но я совсем другое дело, я вроде как свой человек. Я не могу не тревожиться за друга, зная его тонкую впечатлительную натуру. Может, Этьену просто необходимо побыть одному – может, так ему легче? Если да, то мне остается лишь запастись терпением – некоторые люди буквально не выносят сочувствия. Но вдруг мы все – в том числе и я – одинаково посторонние для сына Шаровой Молнии? И вдруг ему однажды станет настолько плохо, что он, вспыхнув электрическим пламенем, стронется с места да угодит в баллон с водородом, отчего вся команда, положительно, взлетит на воздух?! Ах, да, я забыла: мы ведь только и делаем, что постоянно взлетаем – прошу прощения за каламбур…

Кстати, должна признать, что после той вульгарной выходки Этьена в ванной мой интерес к нему как к мужчине существенно возрос! Ибо я ощутила в последующие несколько часов – я имею в виду промежуток между инцидентом в ванной и трагедией, случившейся на крыше многоэтажки – какое-то странное, непонятное напряжение, витающее где-то в воздухе, между нами. От Этьена не укрылось мое смятение чувств, и в те моменты, когда наши взгляды пересекались, он широко улыбался с самым счастливым и дурашливым видом – отчего я вздрагивала и растерянно опускала глаза. Как будто незримая нить незаметно протянулась от меня к Этьену и обратно – от одной души к другой. Как бы она не лопнула, эта нить, что тогда? А посему мне хотелось бы знать: только ли в моей голове возникло это натяжение, или он, Архангел Огня, чувствует то же самое? Несколько раз я даже успела перехватить самодовольный понимающий взгляд Этьена, словно он видит меня насквозь и читает мои мысли. Но не стоит заострять внимания на несущественных мелочах: я по-прежнему буду держаться с сыном Лилианы исключительно по-товарищески – точно родная сестра, близкий друг, и все такое прочее, так как в основе моих эмоций – я считаю – лежит элементарная сугубо платоническая привязанность. Наши дурацкие гляделки не могут продолжаться долго. Потому как если Этьен всерьез полюбит меня, то, получив решительный отпор – я все-таки замужняя дама, черт возьми! – улетит прочь, и вряд ли я когда-нибудь еще его встречу.

Полюбит ли? Так мне казалось до тех пор, пока мой друг не заперся в своей комнате, сделавшись безучастным равно как к происходящему, так и ко мне. Подумать только: за все время затворничества ни разу не позвать меня! С одной стороны, мне, конечно, обидно, но с другой – я только в плюсе, поскольку выходит, я напрасно драматизирую ситуацию: интерес Этьена ко мне сугубо поверхностный и, следовательно, он не втюрится столь сильно, чтобы бежать от меня без оглядки?

От этого умозаключения я ощутила несказанное облегчение: какое счастье, что все складывается именно так, как складывается – ведь мне просто не вынести потери дорогого для меня человека! Особенно теперь, после того как я узнала, что нас связывает так много общего – хобби, необычное путанное прошлое, наши родители… Возможно даже, дело не только в этом…

Не знаю, виной ли тому факт, что у меня нет детей, о которых бы я могла печься, или, может, по какой-либо другой причине, но я с первой нашей встречи горячо привязалась к загадочному Принцу Грозы, показавшемуся поначалу беспомощным, аки младенец. Возможно, именно потому, несмотря на его живописную магнетическую внешность звездного рыцаря, летчика, волшебника, несмотря на его лучистые выразительные глаза, мое отношение к нему лишено всяческих животных желаний. Более того, я не могу… – нет, я отдаю себе отчет, что все это, конечно, странно, необычно и неестественно, но что есть, то есть – я не могу избавиться от беспокойства, страха за него и чувства ответственности за его судьбу!

Оттого-то все эти дни, после гибели Ивана, я все чаще и чаще ловлю себя на мысли о том, что не имею права оставаться холодной и отстраненной и что мой долг – постучаться в каюту Этьена и спросить: не надо ли ему чего? Хотя бы из вежливости. Но как я могу осмелиться пойти к нему и попытаться его утешить, когда он намеренно создает дистанцию между нами? Или же мне это только так кажется? В конце концов, если этого не сделаю я, то сделает кто-то другой, тот же Порфирий. А вдруг Этьен повернет дверную ручку и впустит его к себе? Вот тогда-то нашей дружбе и придет самый настоящий конец.