Нил и египетская цивилизация

Более того, нам известно о празднестве Сед, которое проводилось не для царя, а для самого Осириса. Действо это изображено на саркофаге конца Второй Фиванской империи. «Царский восход» на два трона в двойном доме, торжественная процессия бога, особое праздничное облачение, возведение обелисков, присутствие царицы и царских детей, процессия Быка Аписа – все напоминает обряды царского празднества Сед в том виде, как они изображены в Абусире (V династия), Солебе и Бубастисе. Нельзя также утверждать, что приписывание Сед Осирису относится к поздним периодам. Мы видели, что во время коронационных обрядов, повторяемых в процессе Сед, царю вручают скипетр АнцтиОсириса. Легендарное царствование Осириса послужило стимулом для коронационных обрядов тинитских царей.

Таким образом, Сед являет достаточно осирисовских элементов для толкования, предложенного Петри и мной. Смысл этого толкования в том, что празднество Сед представляло собой «осиризацию» царя. Думается, в этой гипотезе есть ощутимая доля правды.

Тем не менее не будем забывать, что имеющиеся в нашем распоряжении свидетельства не позволяют нам дать всеобъемлющее толкование. Неясно даже значение самого названия празднества. Слово сед означает «хвост». Намек ли это на набедренную повязку царя или, может быть, пояс с хвостом животного? Но у «мантии», в которую облачался царь, не было никакого «хвоста». Можем ли мы согласиться с Петри, который понимает слово «хвост» в переносном смысле – как «конец», то есть конец определенного периода в жизни царя? На этот вопрос опять-таки нет определенного ответа.

Впрочем, возможно, что церемония коронации и празднество Сед были ритуалом, который постоянно напоминал о мифическом правлении Гора-Сета, Осириса и Гора, сына Исиды. Механическое повторение обязательных ритуалов, которыми во все времена были перегружены все царские празднества в Древнем Египте, представляется нам обременительным и монотонным. Для египтян же это было живое и яркое воскрешение прошлого, которое царский двор и народ приветствовали с радостью, обычно сопровождающей любые воспоминания о «старых добрых временах». Коронация и Сед стали праздниками, на которых появлялись первые лица государства, жрецы богов – покровителей городов и номов, несущие статуи божеств и царей-предшественников. Люди принимали участие в празднествах с небывалым энтузиазмом, который поразил Геродота в V веке до н. э.

Сценарий празднества требовал, чтобы в определенных эпизодах, а именно в пантомимах, была задействована толпа.

Это напоминает нам о средневековых мистериях. По счастливой случайности на гробнице XVIII династии сохранилось живое и образное изображение установления джеда царем Аменхотепом III во время празднества Сед (рис. 37).

Рис. 37. Царь устанавливает колонну джед в утро празднества Сед

«Сам царь» при помощи нескольких придворных тянет за канаты, чтобы «поставить колонну джед», которая первоначально лежала на боку, подобно мертвому Осирису. За этой сценой наблюдает царица, дети царя и женщины из гарема Амона. Ниже, под этими царственными особами, изображены жестикулирующие фигуры, названные «обитателями Пе» и «обитателями Деп» – то есть жителями Буто, древней столицы Гора. Все эти люди бьют друг друга кулаками и палками, некоторые спасаются бегством, другие сошлись вплотную и кричат: «Я схватил Гора [Аменхотепа III]», прочие отвечают: «Держите его крепче!» или «Не сопротивляйся!».

Какое значение кроется в этой маленькой войне, сыгранной актерами «царской мистерии» и связанной с установкой джеда? Судя по всему, она призвана изобразить покорение Буто Слугами Гора (Shemsu-Hor) из Верхнего Египта. Люди разделились на две группы, одна из которых «поймала» Гора, пришедшего из Верхнего Египта, чтобы посвятить его в цари, в то время как другие противятся этому. Таким образом, Аменхотеп III в годовщину своей коронации, в тот момент, когда он воздвигал джед, фетиш Осириса, повелел исполнить «мистерию». Здесь была представлена не только легенда о Горе, сыне Осириса, из Буто. Появляется сам царь, Kha-m-maat. Аменхотеп III, как и любой другой царь во время своей коронации, считал себя Менесом или Гором, царем Верхнего Египта, сражающимся с врагами за объединение Двух Земель, которое было необходимым условием социального прогресса и цивилизации.