Нил Сорский

Нил рано понял, что мир коварен и преходящ. Об этом он впоследствии напишет в своих посланиях к ученикам, убеждая их как можно раньше расстаться с мирскими привязанностями. Сначала мир, говорил преподобный, ласкает людей, привлекая их к себе своими видимыми благами. Но к концу земного бытия слава, честь и богатство «как сень мимо проходят и как дым исчезают». Одни люди быстро осознают пагубность жизни, проведенной в заботах о приобретении мирских благ. В их душе есть желание вести борьбу со страстями и оставить мир, но они не находят в себе сил избежать его коварства. Другие же, не чувствуя отвратительной (преподобный использует здесь даже эпитет «злосмрадной») сущности мира, думают только о своем телесном покое и о стяжании богатств. Нет безумнее тех людей, которые в земной жизни всё получили, а о будущем и нескончаемом блаженстве не постарались, считал старец Нил. Сам он еще совсем молодым, примерно в двадцатилетнем возрасте, оставил мир и принял постриг в Кирилло-Белозерском монастыре.

О падении Царьграда

Боже, приидоша языцы в достояние Твое, оскверниша храм святый Твой.

(Пс. 78: 1)

Бывают события в мировой истории, которые становятся фактами биографии каждого человека. Таким событием для русских людей стало падение в 1453 году под ударами турок столицы Византийской империи — Константинополя. На Руси его звали Царьградом. Вероятно, известие о падении Царьграда настигло Нила уже в монастыре.

Русские люди тяжело переживали это событие. С тех пор, как крестилась Русь, ее судьба была неразрывно связана с православной Византией. Читать и писать, строить храмы и рисовать иконы, совершать Божественную литургию, молиться и устраивать монастыри — всему Русь училась у Византии. Царьград был хранителем священных реликвий. Здесь находился престол византийских императоров, помазанных на царское служение в храме Святой Софии для защиты Вселенского Православия. Вся слава Константинополя, вся его неизреченная красота создавалась во славу величества Божьего, была отблеском на земле Его небесной славы и красоты. Паломник Стефан Новгородец так писал о Константинополе: «Много я видел в Царьграде, но не возможно всего описать. Так Бог прославил Святые места, что невозможно расстаться».

Теперь, после падения Царьграда, необходимо было объяснить себе, как Господь мог допустить такое осквернение «двора и святилища своего». Ответ напрашивался сам по себе: измена Православию, Флорентийская уния стали причиной падения великой христианской империи.

После памятного Флорентийского Собора события развивались следующим образом. В мае 1452 года бывший митрополит Киевский и всея Руси Исидор был назначен Римским папой легатом (посланником) к императору Константину XI. Византия должна была подтвердить свою верность Флорентийской унии, за что понтифик обещал императору военную помощь в борьбе с турками. «По пути в Константинополь Исидор, задержавшись в Неаполе, нанял там на деньги папы двести лучников. Он остановился также на Митилене, где к нему присоединился архи-епископ Хиосский Леонард, генуэзец по происхождению. 26 октября Исидор прибыл в Константинополь. Его военный эскорт был, несмотря на свою немногочисленность, символом того, что папа не оставит своими заботами народ, который признал его главенство, и этот жест не остался незамеченным»[114].

Население Византии разделилось, большинство отказывалось принять унию. В Константинополе появились воззвания, призывающие народ не предавать веру отцов в надежде на призрачную помощь. Но 12 декабря 1452 года в соборе Святой Софии была отслужена униатская литургия в присутствии императора Константина и всего двора. В молитвах поминали имена патриарха и папы Римского, а кардинал Исидор провозгласил Флорентийскую унию. Однако предательство не принесло желанных плодов. 2 апреля 1453 года турки осадили Константинополь. Город остался один на один со своим могущественным врагом, без помощи Запада и без помощи Божией. «Против султанской армии примерно в 80 тысяч солдат, не считая орд ополченцев, великий город, окруженный стенами протяженностью 14 миль, должны были защищать менее 7 тысяч человек»[115].

Интересно, что многие подробности осады Константинополя мы знаем со слов русского очевидца тех трагических дней. Некий Нестор Искандер, в молодости попавший в плен к туркам и обращенный в ислам, вел записки во время осады. Наиболее подробно Нестор Искандер освещает то, что происходило в турецком лагере, поскольку оттуда наблюдал за военными действиями. Его записки послужили основой Повести, которая вошла в состав русских летописей. Исследователи не раз отмечали ее достоверность. Повесть существенно дополняет сведения, сообщаемые другими свидетелями осады.