Нильские тени

— Ну, я сегодня вечером попытаюсь увидеть Стерна. А пока мне нужно убежище. В другую эпоху эта церковь была бы подходящим местом, но, к сожалению, конвенция больше не соблюдается. Святые места со временем теряют святость; как могила Пана, например… Поэтому нужно искать другое.

Лиффи смотрел на низкий купол, на фреску, изображавшую Христа-Пантократора, Параклита или Заступника, смотрящего на пришедших огромными рыбьими глазами.

— Можно попробовать спрятаться в мавзолее старика Менелика, — прошептал Лиффи.

— Но Ахмад хранил там своё оборудование. Разве Блетчли не подумает об этом месте?

Лиффи пожал плечами.

— У него нет причин для этого. Я думаю, если монахи туда и сунутся, то просто подёргают дверь и забудут о мавзолее. Это место ничего не значит ни для кого из них. Ценного там нет ничего; стоит только небольшой ручной печатный станок, настолько старый и изношенный, что никто, кроме Ахмада, не мог бы на нём работать. Ну и тряпки там есть кой-какие, подберёшь себе штаны, с лампасами.

«Дай Бог, чтобы не сунулись. А штаны, куртку какую — это хорошо бы, для конспирации», — подумал Джо.

— Но как я попаду туда?

— У меня есть ключ. Однажды Ахмад давал мне свой, — надо было по-работе, — а я боялся его потерять и сделал сразу два дубликата.

— Ишь ты, и паранойя бывает полезна. Ты хочешь сказать, что ходил туда один?

— Иногда, чтобы убежать от всего. Ахмад сжалился надо мной и позволял мне пользоваться склепом. Я ходил туда почитать; не отца и мать — книги.

Джо удивленно посмотрел на него.

— Что же ты там читал, Камасутру?

— Бесчувственная ты скотина, Джо. Бу́бера[63] я там читал, в основном. Там тихо, и я чувствовал себя покойно.

Джо кивнул.

— Я вот думаю о жуках-плавунцах, — прошептал он, — задаюсь вопросом: а не могут ли они как-то помочь.

Лиффи поднялся на ноги, не отрывая глаз от фрески с Христом.

— Зачем им помогать тебе, нам?

— Потому что я сомневаюсь, что они замешаны в деле Стерна. И потому что между ними и монастырём наверняка есть соперничество — такова человеческая природа. И ещё потому, что в прошлом Стерн работал на них, не совсем чужой. И потому что Мод работает там. Я знаю, что она занимается только переводами, но это всё равно значит, что они ей доверяют. Есть ли там офицер, которого ты знаешь с хорошей стороны?

— Майор, — пробормотал Лиффи. — Он единственный, с кем я могу связаться. Мы ладим, и я думаю, что он подчиняется непосредственно полковнику, эквиваленту Блетчли. Я дам тебе номер его телефона, ты притворишься мной и попросишь о срочной встрече. У нас есть такая договоренность на крайний случай.

— Я не смогу подражать твоему голосу.

— Тебе и не надо. Всякий раз, когда я звоню ему, я пародирую разных политических ястребов и пичужек; да и качество телефонной связи пока далеко от идеала.

Джо кивнул. Лиффи по-прежнему таращился на фреску над головой.

— Джо? Что ты будешь делать, если вдруг со склепом Менелика не срастётся? Если тебе нужно будет найти другое место, чтобы спрятаться?

Куда ты отправишься?

— Я думал об этом и, полагаю, мне придется попробовать попроситься в плавучий дом. Сёстры бы меня приняли, надеюсь. Тут беда в том, что Блетчли подумает о такой возможности; засада.

— И что?

— Так что мне остаётся надеяться, что старина Менелик сможет спрятать меня там, в своей пяти тысячелетней истории.

Лиффи посмотрел скептически.

— Я знаю, — прошептал Джо, — эта надежда не имеет надёжного основания. Однако, куда мне деваться?

Лиффи не ответил.

— Ты вот что: когда они придут задавать вопросы, — добавил Джо, — просто скажи им правду. Скажешь, что я много говорил с Ахмадом, и что однажды я разговаривал с Дэвидом, и что я ходил к сёстрам. Но ты не знаешь никого другого, кого ещё я мог видеть, и не знаешь, что сёстры сказали мне. И это правда, ты не знаешь, Лиффи, вот и всё. Это не твоё дело. Это дело между мной и Стерном и Блетчли, и так было с самого начала. Так что просто скажи им правду, и Блетчли не доставит тебе неприятностей, когда поймёт, как обстоят дела. В Блетчли нет ничего плохого, просто у него такая работа, бизнес. Так что просто скажи правду, Лиффи, и всё будет хорошо.

Лиффи кивнул, развязал висевший на шее маленький кожаный мешочек и вложил в руку Джо ключ.

Он посмотрел на Джо долгим взглядом, а потом прошептал:

— Есть одна вещь, которую я всё-таки должен знать. Стерн… всё правильно? Правильно ли он сделал — то, что сделал? Ты должен сказать мне правду ради Ахмада, ради Дэвида… ради нас всех.

Джо улыбнулся.

— Мы никогда в этом не сомневались, Лиффи. Глубоко внутри, никто из нас никогда не сомневался в этом. Стерн на нужной стороне, правой стороне.

Жить. Надеяться. Это лицевая сторона.

И мы знали это, Лиффи, ведь мы знали его. Помнишь, что ты сказал мне о Стерне, когда мы впервые говорили с тобой о нём? Как вы встречались в баре и сидели там, разговаривая ни о чём. И никогда не говорили о войне? И ты сказал, что ему нравились твои имитации голосов, что они его смешили. И ты сказал, что это много для тебя значило, смех такого человека, как Стерн. Ты сказал, что это делает тебя счастливым. Ты помнишь?

— Да.