Нильские тени

Блетчли и Джо, как обычно, сидели в маленькой подвальной комнате на дальней стороне заднего двора отеля «Вавилон». Низкий потолок, одинокая лампочка, электроплитка, чайник, заварник и две помятые металлические чашки. Как всегда, у Блетчли под локтем лежала газета, а на дворе стояла ночь — привычное для монахов время конспиративных встреч.

— Что нового, чего нет в газетах? — спросил Джо.

— Ничего хорошего, — сказал Блетчли. — Катастрофы следуют одна за другой. Бир-Хашайм захвачен, удерживавшие его части Свободной Франции и Еврейской бригады разбиты[56], и теперь похоже, что Роммель сможет изолировать Тобрук. Мы должны попытаться удержать линию фронта в Эль-Аламейне.

— А Тобрук, если придётся, выдержит осаду?

— В прошлом году это удавалось в течение семи месяцев. Сейчас вряд ли получится выдержать столько, но Роммель не должен этого знать.

Блетчли посмотрел на стол.

— Конечно, есть и другие вещи, которые он не должен знать, этот былинный египетский богатырь, Пустынный Лис.

— А линия Эль-Аламейна?

— Это зависит от нескольких факторов, но в основном от поставок расходных материалов. И наших, и их. Если у Роммеля хватит топлива для танков и он нас забодает, то мы затопим дельту Нила, потеряем Канал и эвакуируем всё, что сможем, в Палестину и Ирак.

Последствия немыслимы.

Джо взглянул на газету.

— Как насчет личных столбцов? Есть новости получше?

Лицо Блетчли исказилось пустотой, глаз расшаперился. Джо знал, что это выражение печали.

— Всё в порядке, Бобик сдох. О Бир-Хашайме прессе пока не сообщали, так что не трепите языком. О`кей?

— Угу.

Блетчли колебался.

— Мы пытались провести крупномасштабную операцию в тылу врага; задействовали парашютистов-десантников, диверсантов-подрывников. Хотели добраться до наиболее важных баз, которые используются для набегов на Мальту.

Абсолютный провал.

Они ждали нас… Поджидает нас, сволочь, вот так.

Блетчли тупо уставился на свою металлическую чашку, и провёл с Джо минуту молчания. Потом Джо продолжил доклад о проделанной работе, не упоминая Коэнов и не вдаваясь в подробности об откровениях Ахмада.

Блетчли слушал краем уха, перебивая; будто его больше интересовали впечатления Джо от старого Каира. Джо это казалось странным, но таковы были манеры Блетчли.

«Бес его поймёт, в какую сторону сейчас шевелятся его мозговые извилины за этой маской лица», — смирился Джо и заткнулся.

Блетчли двигал своей металлической чашкой, подталкивая её то на несколько дюймов в одну сторону, то на несколько дюймов в другую.

Скрежет чашки был единственным звуком в комнате.

«Спокойная ночь, — подумал Джо. — покров темноты, монах. Лампочка заменила свечу, газета — палимпсест… А люди всё те же».

— Вам не следует судить себя строго, — наконец сказал Блетчли. — В конце концов, вы пробыли в Египте чуть больше двух недель, а ваше задание сложное. Никто не ожидает результатов сразу, и две недели едва ли достаточное время, чтобы оглядеться вокруг.

Джо кивнул.

— Я знаю, но мне почему-то кажется, что я в Каире намного дольше. Наверное, из-за того места, где вы меня поселили…

Блетчли зло нахмурился. «Задумался, значит», — определил Джо.

— Это странное старое сооружение, — пробормотал Блетчли.

Он поднял глаза от чашки.

— У вас всё ещё чешется ухо?

— Да.

— Разве это не означает, что кто-то сейчас о тебе говорит?

— Надеюсь, что нет, — сказал Джо. — Я должен быть здесь неизвестным гостем. Негоциант А.О.Гульбенкян, проездом.

Блетчли продолжал хмуриться.

— Странное прикрытие, — сказал Джо. — Чья это вообще была идея?

— Две недели ничего не значат. — ответил Блетчли невпопад. — Не стоит слишком рано ожидать слишком многого.

«Зачем повторять? — задумался Джо. — О чём это он?! Роммель на пороге Египта, а Блетчли говорит, что ещё есть время. Это не имеет смысла; или он больше не беспокоится о Роммеле, читающем британские коды? Что изменилось, о чём я не знаю?»

Блетчли толкал свою чашку туда-сюда. Встреча, похоже, закончилась. Джо встал и задержался у стола.

— Ну, тогда я пойду своей дорогой?…

Он направился к лестнице. Блетчли смотрел в стол.

— Постойте, Джо, я могу найти вам другое жильё. Этот несчастный случай… здесь не лучшая часть города. Что вы на это скажете?

Джо пожал плечами.

— Не думаю, что это имеет значение. Останусь в «Вавилоне», но всё равно спасибо.

Джо поднялся по узкой лестнице и вышел в переулок. Позже он часто вспоминал тот тихий момент в маленьком голом подвале и беспокойство Блетчли, его вопросы о благополучии Джо и предложение другой комнаты в другом месте. Тогда это звучало как мелочь, но не имел ли Блетчли в виду нечто большее? Что-то гораздо более важное?

Может, прими Джо предложение о переезде, и это бы изменило и сохранило жизнь?

Две жизни? Три жизни?

* * *

Как только Джо шагнул в ночь, он услышал вдалеке грохот грузовиков — на дорогах за пределами города, за пирамидами, теснились всевозможные орудия, повозки и эвакуаторы, броневики и бесчисленные грузовики, битком набитые измученными спящими людьми. В Каир стремились раненые и отставшие от своих подразделений солдаты, ошмётки провальных походов в западную пустыню.