Нимай Дас

- Я извиняюсь, что сломал стиральную машину, - сказал Нимай. - Это вина Ранчора, это он заставил меня положить в стирку его тапочки.

- Нет, не в этом дело, - продолжал Кешава, - или, по крайней мере, не только в этом. Между образом жизни грихастхи и брахмачари-всегда возникают противоречия. Кто-то из преданных встал в два часа ночи и разбудил малыша. Может быть, мы и могли бы приспособиться… но также это вопрос разных взглядов на жизнь. Например, сегодня утром Бхима прочитал мне целую лекцию о том, что жизнь домохозяина - это майя.

- Неужели он так и сказал? - спросил Нимай.

- Да, но это не то, что говорит Прабхупада. Майя -это когда ты живешь, как грихамехи. Прабхупада и не ожидал, что все станут жить в храме. Иногда преданные думают, что если ты женился, завел семью и уехал из храма, то ты в майе или ТЫ больше не преданный.

Нимай недоумевал: почему Кешава рассказывает ему обо всем этом, ведь большинство людей считало, что с Нимаем нельзя говорить на серьезные темы.

- Я не думаю, что жизнь домохозяина - майя, - заметил Нимай. - Но мне кажется, тебе не следует удивляться, если кто-то вроде Бхимы будет в свою защиту или по какой-то другой причине говорить подобные вещи. Мне и самому раньше брахмачари казались чересчур фанатичными, но когда я выехал вместе с ними на санкиртану, я стал по-настоящему ценить ту колоссальную аскезу, которую они совершают.

- Я знаю, - сказал Кешава. - Я сам путешествовал с санкиртаной десять лет. Может быть, я просто чувствую себя виноватым. Ведь нам всем нравится, когда нас подбадривают, разве не так? Заниматься бизнесом целый день нелегко. Но я считаю это своим служением Прабхупаде и Кришне. И я просто хочу, чтобы Бхима и остальные думали так же.

Нимай был польщен, что Кешава Прабху говорит с ним столь откровенно. Он внес несколько предложений, как, по его мнению, преданные санкиртаны могли исправить свое поведение, чтобы не беспокоить домашних Кеша-вы. Нимай также поблагодарил Кешаву за дружелюбную атмосферу сознания Кришны.

- Здесь мне гораздо легче почувствовать сознание Кришны, чем в холодном парке, - сказал Нимай. - И дело не в том, что у тебя дома есть отопление, - все дело в теплоте твоей семейной жизни. Она кажется мне очень хорошей и духовной.

Кешава засмеялся и обнял Нимая.

- Берегись, Нимай, а то тебе так понравится, что ты сам заведешь семью. На самом деле, все не так уж замечательно. Лучше всего оставаться брахмачари, если ты, конечно, можешь.

Перед тем, как отправиться на работу, Кешава подарил Нимаю шерстяной свитер с красивым рисунком, «чтобы было не холодно на санкиртане».

- Но я не хожу на санкиртану, - пробормотал Нимай.

- Неправда, ты ходишь, - возразил Кешава. Ближе к полудню мать Парвати вернула Нимаю

«мышиный ашрам». Деревянные стенки были покрыты лаком, и теперь у коробки была ручка, а также замок. Внутреннее пространство она разделила и а комнаты и выложила чистой бумагой. Маленькие девочки даже нарисовали картинки с Нарадой Муни, животными и преданными, которые затем наклеили на стенки коробки. На одной из картинок были изображены какие-то маленькие животные, смотрящие снизу вверх на Нараду Муни и говорящие: «Харе Кришна. Слава Шриле Прабхупаде».

- Надеюсь, мы не испортили клетку, - сказала Парва-ти, Нимай же подумал, что клетка просто превосходна.

- Я уверен, что мышам она понравится, - сказал он. Он был очень доволен, хотя ему было немного неловко разговаривать с такой добродетельной и любящей матерью.

- Мыши едят все что угодно, - сказала она, - но у них есть и любимая пища. Я потом покажу.

С помощью Парвати Нимай посадил мышей обратно в обновленную клетку.

Разговаривая с ней, он почтительно стоял, но когда она ушла, Нимай снова сел на пол, открыл свои казначейские книги и разложил деньги.

- Теперь мне нужно поработать, Чхота, - сказал Нимай, но не прошло и десяти минут, как он уже спал.

Нимаю снилось, что он стал домохозяином. Его прекрасная жена, Сурья даси, предлагала благовония домашним Божествам Радхи-Кришны. Самого себя Нимай увидел играющим на фисгармонии, а рядом с ним было несколько сыновей и дочерей…

Бхиме пришлось несколько раз встряхнуть Нимая, прежде чем тот проснулся. Проснувшись, Нимай сообщил Бхиме, что Кешава Прабху обеспокоен поведением их группы, а также некоторыми высказываниями Бхимы.

- Я должен извиниться, - сказал Бхима. - Мне не следовало хвастаться тем, что я брахмачари. Я не думаю, что сказал что-то, чего нет в книгах Прабхупады, но я был неправ, потому что не учел время, место и то, с кем говорил.

- Но разве Прабхупада не проводит различий между грихамедхами и грихастхами? - спросил Нимай.

- Иногда. А иногда он говорит то же самое про гри-хастх. Если ты перейдешь в грихастха-ашрам, твой духовный прогресс сойдет почти на нет.

- Мне с этим трудно согласиться, - сказал Нимай.

- Я не собираюсь спорить с тобой, Нимай, - сказал Бхима. - Но я все-таки поговорю с Кешавой. Он мой старый друг. А ты принимайся-ка за дело.