Нимфа лунного моря

Если человек, который присел рядом с Айрис, осматривая ее, был доктором, то она смело могла называть себя принцессой. Но лучше нимфой. Ей до безумия понравилась история Эмергода о «возлюбленной нимфе», которая может разбудить спящий дух Бога хаоса. И хотя разум упрямо твердил, что сказки закончатся, как только уйдет из головы дурман колдуна, сердце не только хотело верить каждому слову Ксандера, но еще и быть той самой нимфой — желанной и возлюбленной. Айрис всегда говорили про брак и семью, но никогда — про любовь.

В мире Донны Этвелл, состоящим из множества практичных деталей, любовь была бессмыслицей, глупостью, детской игрой, в которую переставали играть после свадьбы. Айрис же всегда хотелось именно ее, любви. А вдруг Бог хаоса, сбросив драконью шкуру, окажется тем самым, ее избранным? И неважно, какой он там бог… Конечно, хотелось бы, чтобы он был не как морион, а хотя бы симпатичным. Ну, как Ксандер Эмергод, например.

Замечтавшись, Айрис поняла, что пропустила ожесточенный спор, который разгорался все ярче. Мужчина, назвавший себя доктором Лэндоном, бегал от кровати с капитаном к ней и ругался с Вельмой и Кристором, которые тоже не стояли на месте, передвигаясь от двери к окнам и создавая ненужную суету. У Айрис от них рябило в глазах.

— Я сказал, нельзя открывать окно, — вспылил Лэндон, когда Вельма распахнула створки.

— Здесь смердит, — отругивалась она.

— Потерпишь, — похоже, этот Лэндон за словом в карман не лез. — Мои условия остаются прежними. Я хочу на Саадул.

— Мы не берем новых членов команды, — вмешался Кристор.

— Это не тебе решать, ведьма, а ему, — Лэндон кивнул на капитана, который все еще пребывал в беспамятстве.

— Он не ведьма, — возмутилась вампир. — Разве не видно, что это колдун?

— Да хоть шаманом его называй, для меня все они шарлатаны. Итак, я лечу ее, вы берете меня на Саадул. Согласны?

— Сначала капитана, — упрямо возразил Кристор, которого, похоже, оскорбления Лэндона совсем не беспокоили.

— Вы совсем пустоголовые? Я Вельме всю дорогу объяснял, что капитана лечить не надо. Второй раз повторять не собираюсь. Запомните — чем дольше вы медлите, тем больше шансов, что девица помрет прямо сейчас.

— Это мы медлим? — снова вспыхнула Вельма. — Я только что вытащила тебя из долговой тюрьмы, разобралась с твоими кредиторами, а ты еще условия нам ставишь? Да если бы не я, завтра бы тебя повесили. Капитан порта должников не любит. И какого черта ты занимал у него денег?

— Надо было кое-что купить, — уклончиво ответил Лэндон. — Вы меня слышали. Я буду лечить девушку, но только после того, как мы подпишем с вами бумаги, что вы довезете меня до Саадула.

— Поставишь капитана на ноги, он сам решит, брать тебя или нет, — решительно сказала Вельма. — У меня таких полномочий нет.

— Я смогу его вылечить только после нее, — тяжко вздохнул доктор. — Какие же вы тупые.

— Зачем тебе на Саадул? — вкрадчиво спросил Кристор. От его голоса в воздухе по-прежнему звенели кристаллики льда.

Лэндон перестал мерить комнату шагами и, снова издав тяжелый вздох, опустился на кровать, бесцеремонно отодвинув ноги Ксандера.

— Громлики, — наконец, произнес он. — Я их изучаю. У меня есть теория, что они эволюционировали в драконов.

— Полевые хомяки? — в изумлении спросила Вельма. — В драконов?

— Да, — Лэндон отвел глаза. — Я уже раньше выдвигал эту гипотезу, но мне не хватило доказательств, и меня отчислили из Академии. На Саадуле живет большая популяция громликов. Мне нужна неделя для забора материалов и полевых исследований. Потом вы отвезете меня на Арвадские острова, на этом наша сделка закончится. Обещаю в пути лечить все ваши недуги. А я в этом хорош, иначе ты, уважаемая вампир, так бы не напрягалась. Кстати, я и в болезнях нелюдей кое-что соображаю. Вот у него, например, — палец Лэндона указал на мориона, с любопытством заглядывающего в дверь, — головная парша. Лечится специальной мазью, состав которой я придумал сам.

— Как бы от твоей мази у него совсем кожа не слезла, — задумчиво протянул Кристор. Физиономия Мориона быстро скрылась за дверью. — Что ж, согласен взять тебя под свою ответственность. Но капитана лечишь первым.

— Да не болен он! — почти взвыл Лэндон. — Сколько раз можно повторять? У него психосоматическая реакция, этот яд славен подобным воздействием.

— Какая реакция? — поморщилась Вельма.

— Неважно, — махнул рукой доктор. — Ты все равно не поймешь. Мозг Ксандера зациклился на отравлении девушки, внушив организму, что он тоже отравлен. Уверяю, ваш капитан исцелится сразу, как только увидит, что девушка больше не болеет. У «Радужной пыли» есть такой эффект, никто не знает, как так происходит, но яд входит в десятку самых малоизученных и, увы, сильнейших токсинов.

— Сильнейших чего? — снова поинтересовалась вампирша.

— Я не собираюсь объяснять тебе каждое слово, — огрызнулся Лэндон. — Если согласны на мои условия, дайте мне уже работать. Ей жить осталось от силы час. Умрет она, умрет и ваш капитан.

— Пусть делает, что хочет, — распорядился колдун. — Мы согласны, но часа у нас нет. Полиция порта будет здесь через полчаса.