Нимфа

На пороге появилась Вероника с тарелкою в руке. Гля­нула на дочку, замерла, вдруг сорвалась на крик;

— Что ты себе позволяешь, Лика? — и выбежала на кухню.

Корицкий не успел ничего ответить. Девочка соскочи­ла на пол и побежала вслед за матерью.

— Чего ты, мама? Что я сделала?

— Разве можно садиться на колени чужому дяде?

Лика заплакала.

Гость встал и тоже прошел на кухню.

— Друзья мои, о чем у вас тут разговор? Кто кого обидел, а?

Лика стояла возле матери и вытирала глаза, мокрые от слез.

Вероника нежно погладила девочку по головке, ска­зала:

— Она знает, отчего плачет...— и уже спокойно доба­вила: — Ну, пора ужинать. Пошли в комнату.

Опять сели за стол. Ели дружно, с аппетитом. Много говорили, смеялись. А после ужина все вместе принялись наводить порядок.

Корицкий посидел еще с час, поговорил с Вероникой о работе, о жизни и, сердечно поблагодарив за гостепри­имство, ушел.

По дороге в гостиницу вспомнил прошедший вечер. Очень теплые чувства вызвала в нем Лика. На прощанье она сказала то, чего, по-видимому, не решилась сказать мать: «Приходите к нам почаще, дядя Паша». И это чи­стое, нежное «дядя Паша» звучало у него в ушах волшеб­ной музыкой. Все время стояла перед глазами Верони­ка — какая-то настороженная, вроде бы чем-то взволно­ванная. Казалось, она хотела что-то сказать — важное, нужное,— но вместе с тем не торопилась, сдерживала се­бя, словно боялась опередить события...

Вспомнил он и фразу, в которой звучали ирония и скрытый смысл — чтоб не поняла дочь. «Он теперь в уни­верситете, кандидат наук, доцент, отдает весь пыл своей души молодежи. Молодежь он любит, куда там». Кориц­кий понял, что это — о Ляховском.

О себе сказала такую фразу: «Не думала, что буду журналисткой. И теперь не жалуюсь. Много интересного, очень много. Моя самая близкая тема — школа, дети с тя­желыми характерами, разбитые семьи, матери-одиночки. Все это — мне на целую жизнь».

Корицкий шел, переживая одновременно радость и смутную тревогу. Вероника — Ника — Нимфа?.. Какое счастье, что он ее нашел! Столько времени прошло, а она ему стала еще дороже, милее прежнего. Тогда он смотрел на нее, как на недосягаемый идеал, теперь же она рядом. Конечно, годы оставили свой след. Оба много повидали, многое пережили. Навсегда ушли в прошлое голубые мечты студенческой юности. Но сегодняшняя встреча — такая желанная и сердечная.

Мог ли Корицкий с уверенностью сказать, что Верони­ка будет его женой?

Нет... Многое, очень многое зависело от нее. Но он постарается сделать все, чтобы давнишняя мечта стала явью.

1975 г.

Перевод Л. Соловья.