Нина и Арка Света

Фьоре подняла Талдом к небу:

– Это они! Они здесь! Они здесь!

Время и пространство слились воедино. Алхимический мир говорящей Книги, в который нырнули профессор, Нина и Ческо, пронес их над быстро сменяющими друг друга пейзажами, которые питали их мысли и тела мощной ирреальной энергией, и теперь катапультировал в реальный мир, представленный любимой ими Венецией.

Люди, охваченные паникой, пали на колени.

Небо демонстрировало им спектакль, какого никто из них никогда не видел!

Пурпурный плащ профессора Миши наполнился воздухом будто парашют. На нем он и обнявшие его Нина и Ческо мягко спланировали на спину мраморного зверя.

– Смотрите! Там Нина и ее друг! – воспряли духом венецианцы, указывая на них пальцами.

– Да, это она! Юная колдунья с Джудекки, которая превратила в камень Каркона и его слуг! – подтвердила пожилая женщина, выразив все, о чем подумали стоявшие на площади.

Если здесь появилась колдунья с Джудекки, значит, Каркон ожил! И статуи, в которые она их замуровала, пусты! Князь воскрес и вернулся, чтобы отомстить за это! От этих мыслей у людей перехватывало дыхание.

Возбуждение горожан подогревало появление рядом с Ниной бородатого старика в пурпурном плаще. Со всех сторон слышались вопросы: кто это? кто это может быть? Никому и в голову не приходило, что это живший когда-то в Венеции и давным-давно умерший знаменитый профессор Михаил Мезинский!

Управляя плащом, профессор плавно опустился на землю рядом с Фьоре, взял ее за руку и взмахнул Талдомом. Плащ вздулся и поднял их к вершине колонны. Там они присоединились к Нине и Ческо, стоявшим на спине мраморного символа Венеции.

Толпа на площади ахнула!

Сквозь завывание все усиливающегося ветра послышался отчаянный вопль мэра. Его силы таяли с каждой секундой, и он опасался, что не удержит лап льва и камнем полетит на землю.

– Надо ему помочь! – Нина подтолкнула локтем Ческо.

Ухватив мэра за руки, они с большим усилием затащили его на спину льва.

Смертельно перепуганный и абсолютно одуревший от всего приключившегося, Людовико пытался что-то сказать, но, заикаясь почище Додо, так и не смог выговорить ничего членораздельного.

Профессор приставил клюв Талдома к каменной голове льва, поднял глаза к грозному небу и торжественно провозгласил:

– Оживи!

Кубик с Дуновением Свистящим лопнул, и из позолоченного клюва Гуги брызнула алхимическая жидкость, окропив морду, туловище и лапы могучего Крылатого Льва. Яркая вспышка света обволокла мраморного зверя, его пасть распахнулась, демонстрируя огромные острые клыки. Раздалось рычание, больше похожее на раскат грома. Люди на площади упали на колени, закрыв головы руками. Лишь немногим хватило храбрости не отвести глаз от вершины колонны.

Фьоре стояла, вцепившись в полу профессорского плаща. Ческо и Нина поддерживали Людовико, который от испуга чуть не свалился вниз.

Дрожь пробежала по статуе льва, отчего с нее, словно по мановению волшебной палочки, осыпалась мраморная оболочка, являя взорам могучее мускулистое тело. Препарат под названием Дуновение Свистящее выполнил свое магическое предназначение.

Зверь распахнул огромные крылья и снова зарычал. В его засверкавших глазах отразились тучи, которые неслись по небу с угрожающей быстротой. Он величаво повернул голову к профессору. Его голос, долгое время скованный камнем, прозвучал победным кличем:

– Ты велел: оживи, и я ожил! Возможность дышать и двигаться вернулась ко мне! Я готов исполнить все твои желания за то, что ты освободил меня из плена вечной смерти!

Все находящиеся на площади снова ахнули: слышать, что лев разговаривает, было настоящим чудом! Никто больше не насмехался над мэром. А он, уже немного придя в себя, храбро смотрел на них со спины ожившего зверя.

Нина почувствовала громадное облегчение. Зрелище льва во всем его могуществе вселяло надежду на то, что все вообще закончится хорошо.

Профессор поднял Талдом и указал направление, куда им предстояло отправиться.

– Крылатый Лев, тебе хорошо известно, куда ты должен доставить нас. Там нас ждет жестокая схватка. Я рад, что на этот раз ты на нашей стороне, а не на стороне Каркона. Как и наш мэр.

– Мое почтение первому гражданину Венеции, – поклонился мэру зверь. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти город от мерзостей князя!

Разведя крылья во всю их ширину, лев присел и прыгнул в грозное небо, терзаемое безумными порывами ветра.

Налетевший смерч обрушил на город свою мощь. Огромные волны в лагуне с грохотом обрушивались на исторические дворцы, разбивая драгоценные витражи византийских окон. Крылатый Лев, казалось, не замечал жестокого урагана, а его мохнатая шкура и густая грива служили хорошей защитой для отважных алхимиков и мэра.

Вдруг из огромной воздушной воронки вылетели два серебряных гроба, походившие на две смертоносные ракеты.