Нина и Арка Света

Кровь ударила Каркону в голову. Отбежав подальше от наступающего на него льва, он закричал во всю глотку:

– Алвиз! Вишиоло! Ко мне! Быстро!

Но оба помощника не слышали его. Пыхтя от натуги, они затаскивали в клетку обездвиженного профессора Мишу.

Крылатый Лев присел для прыжка, готовясь разорвать Каркона в клочья, но тут внезапно мэр открыл глаза, увидел Каркона, выпустил из рук львиную гриву и свалился на землю. Фьоре, уже прицелившаяся в князя из своего Талдома, была вынуждена броситься на помощь несчастному Людовико.

Каркон, воспользовавшись заминкой, направил Пандемон на льва и поразил его сильнейшим электрическим разрядом, который парализовал мускулы зверя. Его кошачьи глаза сначала побелели, а затем пожелтели, лапы подломились, и он рухнул на землю, издав жалобный стон.

В это время Нина и Ческо, цепляясь за полуразрушенные кирпичи, измазанные липкой слюной змей, охранявших стены дворца, спустились с крыши. Но, когда они появились во дворе, Каркон уже сбежал. Также не было видно ни профессора, ни тел Веры и Джакомо.

Девочка Шестой Луны опустилась на колени перед серебряными осколками.

– Мама… папа… дед… где вы… не оставляйте меня… – шептала она.

Ческо крепко обнял ее:

– Вставай!.. Наберись мужества… мы их найдем… мы их найдем живыми…

– Живыми… конечно, живыми… – повторила Нина, вытирая слезы.

Взявшись за руки, они подошли к лежащему на боку льву. Если бы не тяжелое дыхание и хриплые стоны, вырывающиеся из его пасти, можно было подумать, что он мертв.

Нина нежно погладила зверя по голове.

– Потерпи, друг, не умирай. Ты нам очень нужен, – сказал, склонившись к самому уху зверя, Ческо.

Крылатый Лев чуть заметно шевельнул хвостом.

– У меня нет сил пошевелиться, мое тело ничего не чувствует, – с трудом выговорил он.

В нескольких метрах от льва Фьоре безуспешно пыталась привести в сознание мэра. В отчаянии девочка подняла голову к небу и воскликнула:

– Ненавижу! Ненавижу Каркона! Ненавижу его проклятую Алхимию Тьмы! Ненавижу это место, где все пропахло бедой и смертью!

Занятая своим, Нина не слышала криков подруги. Она двигалась по направлению к дому, доверившись судьбе и интуиции.

– Они должны быть где-то здесь, в какой-нибудь вонючей комнате дворца, – бормотала девочка. – Мы все здесь перевернем и положим этому конец раз и навсегда. Мой дед и мои родители не умерли… я не могу и не хочу в это поверить…

Ческо в задумчивости шагал за ней.

Внезапно дверь в Изолятор распахнулась, и на пороге возникла коренастая плотная фигура.

– Бириан! – бросились к нему ребята.

– Тссс! – поднес палец к губам Биров. – Успокойтесь и помогите мне затащить внутрь мэра и льва.

Казалось, ничто не могло поколебать душевного равновесия и решимости русского алхимика.

– А мой дед… он не с тобой?.. А мои родители? – не унималась Нина.

– Быстро в Изолятор! – приказал Биров девочке, уступая дорогу Додо и Рокси и помогавшим им Ческо и Фьоре.

Мэр, пошатываясь, поднялся с земли самостоятельно. Увидев Бириана, он попросил:

– Уважаемый Бириан, не поможете мне дойти до двери?

Русский алхимик мощной рукой подхватил его и почти внес в комнату.

В слабом свете двух горящих свечей были видны ее грязные, покрытые сырой плесенью стены. В комнате стоял тошнотворный запах. Повсюду валялись шприцы, разбитые деревянные ящики, мятые коробки и грязные склянки. У правой стены находилась Ванна Воскресительная, наполненная Водой Жизни, которой Каркон пользовался при лечении своих поврежденных андроидов, а также для материализации кошмаров типа Голоса Убеждения. Ванна давно стояла без дела, и густая жирная паутина почти полностью затянула ее. Биров, не зная, что за жидкая субстанция плескалась в ванне, строго наказал не приближаться к ней.

– Нужно бояться всего, к чему прикасались лапы Каркона! – предупредил он, показывая на банки с красноречивыми этикетками: Сода Мыльная, Когти Кошачьи, Слюна Ядовитая, Катышки Мышиные, Моча Голубой Лани, Ветки Пережеванные…

Нина нерешительно сделала несколько шагов в полумраке комнаты и принялась с интересом рассматривать склянки, где содержались странные препараты. Биров взял ее за руку и повел в глубь комнаты. То, что она увидела у дальней стены, было самым ужасным из всего, что она видела в своей недолгой жизни. Холод сковал лицо, сердце девочки Шестой Луны едва не остановилось. Закусив до крови губу, она задержала дыхание. Из груди ее вырвался крик:

– Мама!!! Папа!!!

Горло ее пересохло, и она не могла больше вымолвить ни слова.

Ужас охватил всех присутствующих. Даже пламя свечей, казалось, потускнело.

На двух топчанах из ржавого железа лежали Джакомо и Вера. Глаза их были закрыты. Лица и руки залиты кровью.

В то время как родители Нины прогуливались по набережной острова Антигуа, Ли Мек Киан поразил их смертельным электрическим разрядом из своей магической перчатки, после чего запаял тела в серебряные гробы. Затем с помощью Эликонды он раскрутил над Карибским морем сокрушительный смерч, который и доставил их к Каркону.