Нина просто запуталась (СИ)

— Нет, Роберт. Я не могу этого сделать, как же ты не понимаешь! Я влюбилась в тебя, как девчонка, и пока я чувствую это, я живу. Ты мне нужен для того, чтобы я жила. У меня давно нет никаких эмоций, кроме этой. Я не чувствую боли, я не чувствую радости.

— Думаю, Нина, все началось в детстве. Та собака — первый звоночек. Это началось задолго до того, как ты узнала что такое любовь.

— Откуда тебе знать?

— Ты психопатка, и скорее всего, ты такой родилась.

— Нет, я сама себя сделала такой!

Нина разозлилась и пнула тарелку, стоявшую на полу. Та разбилась. Роберт вздрогнул. Она едва заметно сделала свой коронный жест, и ее лицо преобразилось, как будто она надела маску.

— Я спокойна, — сказала она едва слышно и принялась собирать осколки.

— Как долго я буду здесь находиться?

— Пока я не начну в тебе разочаровываться. В твоих интересах поддерживать во мне симпатию к своей персоне.

— А дальше?

— А дальше — один выход.

Она начала подниматься по лестнице.

— Нет, не уходи!

— Почему?

— Я не хочу сидеть в темноте! Я схожу здесь с ума.

— Явно не больше, чем я, да?

Она закрыла за собой дверь, оставив Роберта один на один со своими видениями.

Глава 2

Роберт совсем потерял счет времени. Кажется, она вернулась только ночью, чтобы развязать его. Она тогда сказала, что пора ложиться спать. Он не понимал, сколько и когда он спит и что из его видений сон, а что реальность. Ему казалось, что он постоянно слышит шаги наверху, иногда это один человек, а иногда целая толпа. Ему снилось, что она пришла, и они в темноте занялись любовью, но он не понимал, было ли это на самом деле. Он совсем обессилел.

Только по приемам пищи он мог ориентироваться. Когда она принесла поднос с овсянкой, он предположил, что сейчас, должно быть, утро.

Она всегда заставала его врасплох своим посещением. Роберт жил на грани реальности и сна и, удивительно для себя, даже не пытался сбежать. Он искренне хотел ей помочь, и у него уже почти появился план.

Утром, помимо завтрака, она принесла ему чистую одежду. Она отвернулась, когда он переодевался.

— Ты знаешь, что твой брат мертв? — Он понимал, что это не очень удачная тема для разговора, но почему-то начал с нее.

— Алекс Коул?

— Значит, знала. Это все тоже ты сделала?

— Да. Я подкинула ему в карман бумажку с планом побега. Из-за нее началась драка.

— Он был отравлен.

— Да. Ты же помнишь моих букашек?

— Где ты их взяла?

— В Ботсване.

— Специально туда ездила?

— Нет, так получилось. Стечение обстоятельств.

— Нина, я не могу больше здесь находиться. Тут темно и сыро. Я, кажется, начинаю заболевать. — Он изобразил кашель.

— Я куплю тебе таблетки.

— Я начинаю путаться в мыслях. Я вижу всякие вещи.

— Роберт, перестань. Отсюда один выход, и тебя он не устроит. — Она навела на него пистолет. — Ты знал моего брата. Знал, на что он способен. Думаю, теперь ты знаешь, на что способна его сестра.

Она снова отвернулась от него, и сейчас был лучший момент для побега. Он неслышно подошел к ней, намереваясь огреть ее по голове и выхватить оружие, но под рукой был только поднос с тарелкой. Он замер с ним в руках, когда она повернулась, и весь завтрак упал на пол.

— Что ты наделал, Роберт? — Она была зла. Он никогда не видел ее такой злой, как будто очередная ее маска теперь была снята. — Ты что, хотел на меня напасть?

Он молча кивнул.

— Оставайся теперь без завтрака. И без обеда, потому что сегодня я еду по делам. Придется тебе немного поголодать.

— По каким делам?

— Так я тебе и сказала.

— Ты знаешь, что у тебя на самом деле есть эмоции?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты только что сильно разозлилась.

— Но я ничего не чувствовала.

— Я видел злость.

— Не знаю, о чем ты. Может, тебе показалось?

Он больше не хотел ее злить, в гневе она выглядела чудовищно. Он тоскливо вздохнул и принялся собирать остатки еды с пола.

— Я сама, — снова приказала она.

Он отошел от нее не несколько метров, она краем глаза следила за ним.

— Я хотел бы тебе помочь, Нина, — начал он.

— Как?

— Мы можем провести сеансы регрессии.

— Это все та чепуха, которой пичкали тебя на учебе?

— Между прочим, мы узнали с помощью нее кое-что о твоем прошлом.

— Знаешь, а было даже здорово. — Внезапно ее лицо прояснилось. — Я как будто пережила тот день заново.

— А что бы ты сделала, если бы у тебя был шанс все исправить?

— Я бы ничего не стала исправлять. Мне нравится прошлое. Оно помогает не делать ошибок в будущем. Я бы не стала менять ни один кусочек своей жизни.

— Даже смерть Эдди?

— Даже его смерть. Если бы он не умер, кто знает, в каких бы мы были отношениях сейчас. А так — он всегда теперь рядом. Мне не нужно ни к кому его ревновать. Он безраздельно мой, и в этом прелесть того, что он призрак.

— Так он все-таки призрак?

— Я не знаю. Мне кажется, да. А ты веришь в это все? — Она собирала осколки.

— Я ни разу не видел призраков.

— Мой отец видел. Когда он надевал маску, он мог с ними общаться. Помнишь, я рассказывала про его дедушку?

— Да.

— Я уверена, что он на самом деле был там. Он не просто видел его, он действительно существовал в нашем мире. Кто знает, может, я все-таки унаследовала от отца этот дар.