Нина просто запуталась

Роберт положил трубку и собирался спросить у Нины, с кем это она там советовалась, но не успел. В нос ударил едкий запах хлороформа, ноги стали ватными и подкосились. Он попытался вырваться, но сон наплывал на него огромной тяжелой тучей, и он был не в силах сопротивляться. Он закрыл глаза и, как ему показалось, умер. Последней его эмоцией было сожаление, что он никому не рассказал о Нине.

Глава 4. Заключение

1

Роберт кричал что есть мочи. Он кричал минут сорок подряд и в результате охрип. Поняв, что помощь не придет на звук, он начал пытаться ощупать пространство. Кругом была такая кромешная тьма, что первое время, когда он проснулся, он не мог понять, где он – все еще спит или умер, и это ад. Потом вкралось подозрение, что его заперли в каком-то подвале: пахло плесенью и прогнившими досками. Он ощупал то, на чем лежал: оказалось, это был матрац с постельным бельем. Даже с одеялом.

– Мерзотная аккуратистка, – сказал он вслух. – Говорить вслух не возбраняется, да, Нина? – крикнул он еще раз.

Звук собственного голоса как будто заглушался и не отскакивал от стен. Рядом с ним не было вертикальных поверхностей, поэтому он решил дойти до ближайшего края этого подземелья. Каждый шаг давался с большим трудом, в такой темноте казалось, что под ногами вот-вот кончится земля. Что-то шуршало. Он наклонился и ощупал пол: он был покрыт клеенкой. У Роберта екнуло сердце.

– Зачем тебе клеенка, Нина? – крикнул он, и темнота снова поглотила его голос. – Собираешься убить меня?

Ему казалось, что если он будет больше говорить, то будет больше ощущать реальность. Эта темнота и неизвестность угнетали его.

На корточках он достиг одной из стен и провел по ней рукой. Снова клеенка. Он вспомнил сериал «Декстер», и по спине пробежали мурашки. Сколько ему еще ждать, когда она объявит свой приговор?

Примерно полчаса ему понадобилось на то, чтобы обойти все помещение по периметру. Кое-где он спотыкался о какие-то инструменты и каждый раз боялся, что это человек. Он ни в чем не мог быть уверен, даже в том, что в подвале не находились другие люди или, еще хуже, мертвые люди.

Он не знал, сколько времени он там находился. Больше всего его страшило то, что про него могли забыть. Он нашел лестницу наверх и начал взбираться по ней. Наткнувшись на запертую железную дверь, он начал молотить по ней руками и кричать. Никто не отзывался. Его основные органы чувств – зрение и слух – были заблокированы этой молчаливой темнотой. Иногда он закрывал глаза и ходил так, все больше ощущая, что нет разницы, идти с открытыми глазами или с закрытыми. Он уже даже поверил, что научился видеть без глаз.

Через несколько часов к нему начали приходить видения. Всполохи красных огней проносились перед взором и взрывались фейерверком где-то под нижними веками. Он наблюдал за ними, представляя, что это салют в его честь. В честь человека, который скоро умрет.

В подвале была такая тишина, что он слышал свои мысли. А иногда он не мог понять, мысли это к нему приходят или он разговаривает вслух сам с собой.

Прошло еще несколько часов, прежде чем он нашел себе дело. Он решил не умирать, а использовать это время для очищения своей души. Он представил себе Карла, своего покойного брата, и тот тут же появился перед ним.

– Привет, Карл, – поздоровался Роберт.

– Привет, Роб, – отозвалась призрачная сущность.

– Как дела?

– Глупо спрашивать такое у мертвого.

– Ты прав. Ты любил меня?

– Больше всего на свете, братишка. Я сожалею, что так произошло.

– Ты не думаешь, что в этом есть виноватые?

– Нет.

– А как же родители, которые постоянно ругались?

– Они не виноваты. Они сделали все, что могли и как могли, все остальное было у меня в руках.

– Я пошел на психологический из-за тебя.

– Я знаю. Я ведь у тебя в голове.

– Да, точно. Но я бросил. Я хотел спасти тебя, а в итоге потерял еще одного близкого человека. – Он продолжал говорить, но Карл уже исчез.

Роберт не до конца понимал, как это работает. Сенсорная депривация? Только не в теплой соленой воде, а в черном кубе. Образ Карла то появлялся и представлялся ему живо, то снова пропадал, когда Роберт чуть больше нужного вглядывался в него. Кроме того, он не начинал фразы сам. Роберт на несколько минут затихал, ожидая, что брат сам начнет разговор, но только убеждался в том, что его голос был творением его собственного внутреннего диалога.

Он попытался представить себе Нину, но не вышло. Ее образ так волновал ее, что он никак не мог расслабиться. Как только он начинал видеть ее голубые глаза, его сердце принималось отстукивать чечетку и глаза растворялись темной дымкой, сливаясь с окружением.

В конце концов он лег на свой матрац, как щенок, которому указали на место, и уснул.

***

– Что ты собираешься с ним делать? – спросил Эдди, когда они ехали в автобусе.

– То же, что и всегда.

– Ты не думаешь, что копы быстро вычислят тебя, если обнаружат, что детектив Пэл пропал?

– Эдди, я готова умереть. Ты думаешь, я не готова сесть в тюрьму?

– Ты действительно так влюбилась в него?