Нина Риччи

Козетту Харкорт называли «Мадмуазель Шанель фотографии». Престижное имя, подпись, выведенная, как у Коко, белыми буквами на черном фоне. Больше, чем просто фотостудия, – легенда: «Мы не являемся актерами, если нас не сфотографировали в студии “Харкорт”». Козетта – бунтарка, она курила, ездила на мотоцикле и, конечно, в соответствии с модой коротко стригла волосы. Казалось бы, далекий от Нины Риччи образ, но если посмотреть на ее фотографии, заметен тот самый сплав вкуса, элегантности, линий классического портрета – все то, что так присуще костюмам от Риччи. Причины ее сотрудничества с Робером очевидны. Студия существовала более восьмидесяти лет: пять миллионов негативов, триста тысяч фотографий, из которых более трех тысяч – знаменитости (среди них известные портреты Сальвадора Дали, Эдит Пиаф, Катрин Денев, Алена Делона). Студия Harcourt была светским салоном, где обменивались предметами искусства, где фактически собирался весь Париж. В 1930-е годы многие студии разорялись и закрывались. Чтобы добиться успеха, «Харкорт» специализировалась на черно-белых фотографиях французских деятелей кино и культуры, делая отпечатки размером 24 х 30 сантиметров, узнаваемых по стилю, с ярко выраженной светотенью. «Но что действительно характеризует портрет студии помимо знаменитой подписи, так это то, что он освещен светом, часто боковым или ореолом, исходящим от кинопроекторов. Этот свет создает ярко выраженный эффект светотени с градиентным фоном от серого до черного»[40]. Принципы привлечения обеспеченных клиентов были просты: кому не захочется отдать деньги за фотографии в той студии, где запечатлевают звезд! Заказчики из того же класса, что и у Нины Риччи, – богатые буржуа. Студия и дом моды первое время даже располагались в одном здании. Контакты для связи со знаменитостями добывали гуру прессы – братья Лакруа, готовых раскошелиться клиентов – Робер Риччи. Кроме Козетты в студии работал фотограф Раймонд Войнкель, который кроме увлечения фотографией работал над 160 фильмами, среди режиссеров которых были знаменитые Жан Кокто, Луис Бунюэль, Альфред Хичкок. В фотографии он прославился изображениями обнаженных мужчин в стиле Микеланджело. Среди позировавших ему – звезда французского кино Жан Марэ. Когда началась Вторая мировая война, Козетта вышла замуж за Жака Лакруа, так как боялась, что немцы узнают о ее еврейском происхождении. Во время войны она жила в так называемой свободной зоне, где верховодило коллаборационистское правительство Виши, затем переехала в Лондон и вернулась во Францию только после войны. С Жаком Лакруа, как они и договаривались, Козетта развелась в 1945 году. В период немецкой оккупации студия продолжала работать – туда приходили не только французы, но и немецкие офицеры. Студией руководил временный директор, как это часто бывало во Франции времен Второй мировой, когда французов просили заменить руководителей и собственников бизнеса еврейской национальности, уехавших ради безопасности в другие страны. После войны руководство студией вернулось в руки Козетты.

Портреты студии, как и наряды Нины Риччи, никого не пытались обмануть, скрывая недостатки, акцентируя внимание на внешнем. Напротив, они показывали внутреннюю красоту человека через внешние приемы. Как и у Риччи, под фотографиями есть только подпись студии – все фотографы анонимны. У Нины Риччи подпись ее собственная, работа остальных – это работа команды. «Художник, привязанный к портрету, должен оставить в стороне все внешние особенности фигуры и выражения, формы, цвета, черт лица, всю естественную сторону ограниченного существования, волосы, поры, шрамы, пятна на лице, коже и т. д., чтобы воспроизводить только общий характер субъекта и его постоянные духовные свойства… все на поверхности и снаружи, и воспроизведение истинных черт, в которых выражается сама душа субъекта»[41].