Читаем Нина Риччи полностью

Осенью 1940 года парижскую моду представили в Швеции, в меньшем объеме, чем до войны, но тем не менее коллекции отметили журналы мод. И потом, в течение последующих военных лет, информация о модных парижских новинках постоянно появлялась в шведских журналах. Кутюрье и производители тканей с разрешения нацистов в сентябре 1942 года приняли участие в Международной ярмарке в Барселоне, на которой представили образцы тканей под тем же огромным портретом Петена. Формально торговля с Испанией была разрешена, но опять-таки, независимо от того, находится продавец на оккупированной территории или в свободной зоне, для проведения сделки требовалось официальное разрешение нацистов. В конце 1942 года аналогичная выставка проводилась в Швейцарии. И там опять центральным выставочным экспонатом стал портрет Петена. Торговать со Швейцарией, как и с Испанией, запрещено не было, но получить разрешение удавалось с огромным трудом. В коллекции Музея декоративных искусств в Париже хранятся сорок образцов, датированных 1940–1942 годами, подаренных профсоюзом производителей шелка после выставки «Лионские шелковые ткани с 1800 года по настоящее время – ткани для одежды, моды, мебели», которая прошла с 11 марта по 18 апреля 1943 года.

Дома мод вынужденно подстраивали свои модели под те ткани, которые могли раздобыть. Если до начала войны превалировали крупные цветочные узоры, которые так любила Нина Риччи, то к 1943 году четко прослеживались следующие мотивы:

1. Образы маршала Петена, взятые непосредственно с плакатов политической пропаганды. Отчасти такую любовь к нему можно объяснить тем, что маршал взял под свою опеку текстильную промышленность Лиона.

2. Ностальгия по идеализированному прошлому – от Средневековья до XIX века. Некоторые называют культуру Виши антимодернизмом.

3. Отражение мечты об удаче, легкости и красивой жизни: карты, зерна или чашки кофе, еда, которой не было у большинства в те времена.

4. Экзотические мотивы, связанные с французскими колониями (они уже входили в моду благодаря текстильным дизайнам в 1920-е годы), в частности в Африке.

5. Часто использовался триколор, который был призван вызывать чувства патриотизма – опасная почва, но эти цвета очень часто встречались в принтах на тканях. Например, одна из компаний выпускала трехцветные ткани только во время войны. Ее довоенные рисунки были чрезвычайно сложными, а в этот период компания выпустила двустороннюю ткань, на синем фоне которой были изображены белые кролики, гуси и козы, поедающие красные цветы. А мадам Гре в 1942 году открыла салон моды в Париже и привела немцев в такой гнев своими трехцветными коллекциями, что те на какое-то время закрыли ее салон.

6. Маленькие, очаровательные символические картинки, напоминающие фольклор и сельский мир, возвращение к традиционной сельской архитектуре, ремеслам и народным промыслам. Это связано с идеологией семьи – «Kinder, Kirche, Küche»[47], которую проповедовали нацисты, и «возвращением на землю». Фольклорные группы активно участвовали в официальных мероприятиях Виши, и это было перенесено в мир моды Парижа и Виши в виде блузок с вышивкой, летних «крестьянских» платьев с пышными рукавами, широких юбок и шейных платков. Среди рисунков на тканях можно найти изображения полевых работ, ветряных мельниц, женщин на фоне красных и серых цветов, сцены из сельской жизни: женщина доит корову, а рядом изображены ослики, утки, кролики на фоне полевых цветов; спящие лошади и крестьяне, надпись на ткани – «Все хорошо, прекрасная маркиза». Многие из этих тканей и изделий из них были представлены на Лионской выставке шелковых изделий 1943 года.

7. Цветы: луговые ромашки, маки, васильки и маргаритки. Эти цветы использовал еще Рауль Дюфи, который рисовал узоры для тканей для Поля Пуаре и Бьянчини-Ферье, производителя текстиля из Лиона, в 1910—1920-х годах, но в Лионе и даже в Париже военного времени в этой символике неизбежно прослеживается вишистская пропаганда. Среди примеров 1942 года – изделия из шелка кремового цвета с вышитыми на воротнике маленькими полевыми цветами: незабудками, колокольчиками и маленькими ромашками.

8. Пшеничные колосья – патриотическая символика плодородных пшеничных полей Франции. Один из примеров: дом моды Эльзы Скиапарелли выпустил шокирующий костюм розового цвета с золотыми колосьями, вышитыми на каждом плече.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное