Нина Риччи

Презентация весенней коллекции в 1959 году стала откровением – первая презентация моделей, которые единолично создал Жюль Франсуа Крае. Зрители смотрели показ затаив дыхание. А Джон Фэачайлд, влиятельный издатель, владелец журнала «Women’s Wear Daily», встал в финале, чтобы выразить свой энтузиазм. Было ясно, что он расскажет в журнале о мероприятии в самых восторженных выражениях. Фэачайлд вел колонку на последней странице собственного журнала под псевдонимом «Графиня Луиза Джей Эстерхази». Под его контролем «Women’s Wear Daily» из незначительного журнала превратилась в известное и влиятельное издание о моде, которое называли «библией моды». А ведь буквально за четыре года до описанного показа, когда Фэачайлд приехал из Штатов в Париж для управления семейным бизнесом, который включал модный журнал, его репортеров размещали в последнем ряду на показах коллекций в домах высокой моды – журнал не представлял вообще никакого интереса для кутюрье, так как не имел никакого влияния. Когда Фэачайлда спросили, как ему удалось быстро поднять престиж журнала, он ответил просто: «Я разозлился!»[60] Именно он создал культ знаменитостей, которые окружали кутюрье. Его статьи часто были скандальными и беспощадными, их ждали и боялись одновременно. Именно новости и ощущение того, что «выстрелит» в моде, давало «Women’s Wear Daily» провокационное преимущество: журнал мог возвеличить или погубить кутюрье.

Как не вспомнить о Кармел Сноу, чье восклицание «Это новый образ!» навсегда окрестило коллекцию Кристиана Диора двенадцатью годами ранее. Сноу являлась главным редактором «Харперс базар» до 1958 года, поэтому коллекцию Нины Риччи, созданную Крае, оценить не могла. Иначе ее слово тоже было бы на вес золота. О Сноу говорили: «Ирландка правит модой». Так же, как и Фэачайлд, она подняла непопулярный журнал «Харперс базар» на недосягаемую высоту. Правда, на показах Сноу частенько засыпала после слишком обильных возлияний (она мало ела и предпочитала «алкогольные ланчи»), но это не мешало ей потом сказать свое веское слово.

Бурные эмоции после показов Диора и Крае охватывали Париж крайне редко, говорят, в среднем раз в десять лет. Правление Диора закончилось с его неожиданной смертью в 1957 году, а его преемник Ив Сен-Лоран, успел выпустить всего одну собственную коллекцию в доме Диора (1958 год) и съездить с ней в Москву, триумфально представив французскую высокую моду. В 1960 году Сен-Лорана призвали в армию и отправили в Африку, откуда его через двадцать дней демобилизовали из-за нервного срыва и поместили в психиатрическую клинику. Этот период и стал великим шансом для дома Нины Риччи и ее главного кутюрье. «Дом Риччи – это блеск Парижа в его самой опьяняющей женственности», – написала тогда Керолайн Рейнольдс Милбанк[61]. Коллекция Крае заняла первые страницы трех колонок «Нью-Йорк таймс», 20 миллионов читателей «Лайф» узнали о ней в большом цветном отчете «Вог» и «Харперс базар», которые задавали тон в моде в США.

Ив Сен-Лоран, выйдя из клиники, в 1961 году открыл дом моды под своим именем, воспользовавшись инвестициями американского миллионера, и выпустил коллекцию в 1962 году, но в 1959 году время работало на Нину Риччи.

На показе Крае представил соблазнительную женственную коллекцию, включавшую коктейльные платья с глубоким декольте, а также облегающие костюмы, в то время как в центре внимания оставалась более строгая одежда от Баленсиаги и Живанши. Крае отказался от платьев свободного покроя (дословно с французского переводится как «платье-мешок» – и правда не очень романтично) и вернулся к естественному женскому силуэту. Мирно сосуществовали несколько трендов: платье линии Y с глубоким вырезом до талии, изгиб плеча подчеркнут объемным рукавом, талия – широким кожаным поясом, широкий воротник смягчает вырез коктейльного платья, корсетный пояс украшен розой; вечернее платье из органзы или атласа, лиф задрапирован шалью, пышная юбка ниспадает до щиколотки. Эти модели вызывали в памяти туалеты с картин Ренуара. Самой популярной моделью, несомненно, стал костюм «Крокус» зеленого цвета со слегка приталенным жакетом, небольшим воротником и втачными рукавами. Его закажут в немыслимом для высокой моды количестве – сто экземпляров, а Клаудия Кардинале наденет его для фотосессии в «Фигаро». Заказывала модели Жюля Франсуа Крае и Жаклин Кеннеди. Когда Крае не создавал модели для дома Нины Риччи, он шил роскошную одежду для людей, которые жили в замках. Среди его разработок были мантии до пола с капюшонами, подбитыми мехом, длинные плиссированные брюки и шали гигантского размера. «Мне не нужна дневная одежда, – заметил он однажды. – Мода совершает прыжок от маленького утреннего костюма сразу к вечернему платью»[62]. Крае создавал одежду для женщин в традициях grand couture, где роскошь тканей и дизайна практически не имела предела.