Ниночка

Квартира оказалась типовой, такие наличествуют в половине домов, выстроенных с 1990 по 2005 год. Эти дома «украшают» всю Москву, все российские города и даже перелески между ними. Для Нины, не бывавшей выше четвертого этажа больницы, пятнадцатый этаж, куда они поднялись с Юлей, показался пугающе высоким.

– Где две двери, там моя мастерская, я художник по тканям, – махнула рукой Юля в сторону ближайшей комнаты. – Та моя комната, а та родительская. Но родители все больше на даче, она у нас теплая, круглый год жить можно.

– Понимаю. – Нина поставила сумку на пол. – Я-то сама из деревни. Из Кашникова Новгородской области. Слыхала?

– Смешная ты, Нина. – Юля скинула с ног модные кеды и босиком прошлепала на кухню. – Мы, москвичи, кроме своей Москвы остальную Россию знаем плохо. Ты там возьми тапочки, в нижнем ящике!

Оглянувшись на высокий четырехстворчатый шкаф с двумя зеркалами, Нина не увидела никаких нижних ящиков. Да и верхних тоже. Быстро сообразив, Нина отодвинула дверцу. Внизу стояли женские туфли в четыре ряда и три пары тапок. Судя по висевшей в шкафу верхней одежде, жильцы квартиры зарабатывали неплохо. Мягко говоря, не голодали.

На кухне Юля достала из огромного серебристого холодильника тарелочку с нарезанным подсохшим хлебом, на котором запотела вчерашняя колбаса и скрутились два кусочка сыра. Больше в холодильнике почти ничего не было.

Нина порадовалась, что они с Юлей не поленились зайти в магазин, и вытащила из пакета пельмени, банку зеленого горошка, хлеб, бутылку водки и апельсиновый сок.

– Я водку через раз буду, – строго предупредила Нина и придвинула к себе пакет сока. – Тебе же больше достанется.

– Согласна, – кивнула головой Юля, доставая из шкафчика бокал для Нины.