Ниночка

– Яичницу или омлет, Ваня? – привычно спросила Татьяна Ивановна, открывая холодильник.

– Глазунью, ба. – Иван зашел в туалет и уже оттуда уточнил: – Из трех яиц и без колбасы!

Из своей комнаты, позевывая, медленно вышла Катерина. Прикрывая рот ладонью, она встала в дверях кухни.

– Мне тоже сок, мам.

– Нам с тобою во вторую очередь, после Ивана. – Вылив на шипящую сливочным маслом сковородку три яйца, Татьяна Ивановна включила соковыжималку и сквозь ее шум начала перечислять дочери ее утренние обязанности:

– Я сейчас бегу на рынок, сегодня будет завоз натурального молока и масла из совхоза. А ты, Катерина, проследи, чтобы Ваня сначала выпил сок и только потом начал завтракать. Вымой за ним и собой посуду. – Татьяна Ивановна ловко кидала в соковыжималку разрезанную морковь и свежий огурец.

В мерный стакан лился, пенясь, сок, пахнущий летом и здоровьем.

– Я помню, мама. – Катя зевнула и отпила воды прямо из носика чайника.

– Знаю я твое «помню». Поставь чайник! Наливай в чашку! Ты, Катерина, или забудешь, или перепутаешь. – Взяв мерный стакан с соком, Татьяна Ивановна поставила его в холодильник и прислушалась к шуму в ванной. – Чего он там возится? Сок может стоять не больше получаса, потом витамины мрут и испаряются.

Прислонившаяся к косяку Катерина слушала мать, засунув руки в карманы халата.

– Я так интенсивно поработала вчера, что сегодня вдохновение отдыхает.

– Замечательно! – обрадовалась Татьяна Ивановна, рассматривая пятнышко на своем отглаженном халате. – Овощи для сока в холодильнике, сковородку с яичницей выключишь ровно через четыре минуты. Я побежала, а то все раскупят, и придется нам пить разведенный порошок.

– У нас же йогуртов полно, мама!

Вышедшая из кухни Татьяна Ивановна перешла на шепот:

– Катерина, ну не люблю я их. Сладкие и искусственные. А молочко из-под коровы, натуральное.

Из ванной вышел Иван, чмокнул обеих женщин.

– С добрым утром. Где сок?

– Мама все знает, Ванечка. – Татьяна Ивановна погладила внука по выбритой щеке. – Я могу опоздать.

Катерина, думая о чем-то своем, достала из холодильника стакан и протянула сыну.

Выпив, Иван сел за стол и принялся за яичницу, которую мама положила на тарелку криво, и поджаренный край свисал, капая на стол маслом.

– Иван, – мама, как и бабушка, начала разговор, не дожидаясь, пока выключится соковыжималка, – когда ты познакомишь нас со своей девушкой?

– Зачем тебе? – Иван аккуратно промокнул масляное пятно белым хлебом. – Жениться мне еще рано, а промежуточные варианты я показывать не хочу.

– Мне интересно! Ваня, мы с твоей Ларисой здороваемся по телефону целый год, даже неудобно как-то. – Катерина выпила сок и зажмурилась от наслаждения. – Свадьбу ты наметил на тридцатилетие, а за оставшиеся два года может всякое случиться.

– Мама, – вытерев рот салфеткой, Иван встал, – я женюсь по любви, но и по расчету тоже.

– Почти каждый мужчина мечтает содержать женщину на ее же средства, – спокойно заметила Катерина, переставляя тарелки со стола в раковину. – Ой, Ваня, да если бы тебе приспичило жениться по любви, засунул бы ты свой списочек всего необходимого для идеальной жизни подальше да поглубже и пошел бы жить куда угодно: хоть на холодную дачу, хоть в коммуналку, хоть в сталинскую высотку на Котельнической.

Поморщившись, Иван сделал вид, что понимает женское любопытство.

– Будет время – привезу Ларису.

– А может, сегодня? – Катерина заговорщицки заглянула в лицо сына.

– Я позвоню, – ответил Иван, чтобы только закончить неприятный разговор.