Ниоткуда, как чудо, приходят слова...

Ниоткуда, как чудо, приходят слова…

* * *

Снежинки и льдинки налипли на мех.
Что смотришь во тьму и молчишь?
То синий, то алый проносится снег
Над жестью завьюженных крыш.

Деревья в заснеженных нимбах стоят

То синих, то огненных крон,
И стаи во двориках старых галдят
То синих, то алых ворон.

И Бог, говорящий на всех языках

И светом сходящий сюда,
То цветом поет в леденеющих тьмах,
То запахом яблок и льда.

Уютен и тих небольшой городок,

И мысли, как тучи, низки.
Нам замыслов дерзкое пенье не впрок,
И подвигов жар не с руки.

Нам нравится таксу гулять и вязать,

Под лампою старой склонясь.
Немного любить и немного страдать,
В душе не дерзая на страсть.

Ведь быт с бытием перепутавший прах

Чуждается мудрых словес.
Но что там сияет в метелях и льдах
С горячих высоких небес?

Не ангел ли вьюги? Не Бог ли зимы?

Застигнув врасплох и всерьез,
Нахлынет сияньем из снега и тьмы —
И высветит душу до звезд…

* * *

Желтоглазый, тысячеочитый,
Полный трав и белого огня,
С косарями брошенной орбиты
Луг в ромашках смотрит на меня.

Сонмом глаз восходят в травах звезды.

Тьмой живых цветов неопалим,
В сотни рос рождая дух и воздух,
Луг горит, как белый Херувим.

Засмеюсь, чтоб солнцем из тумана

Засветили детские мечты,
Чтоб росой по рюшам сарафана
Исхлестали мокрые цветы.

Чтоб шмели клубились по орбитам,

И жуки в пыльце цветочных строк
Изгудели дебри дней сердито,
Излетали сердце поперек.

Рухну в травы родины высокой.

Друг мой, сердце, дай на все ответ!
На судьбу взгляну тысячеоко,
И увижу — только белый свет.

* * *

В неприметности русских пейзажей —
Трепет тайны с избытком души.
Грач програет и тополь расскажет,
Как неброские дали свежи.

Приглушенные краски и тени

Старых улочек в шелестах ив.
Нежеланье с оттенком смущенья
Попадаться в чужой объектив.

От прохожих чужих отвернется

С голубою резьбою крыльцо.
Кот метнется, голубка взовьется,
Бабка долу опустит лицо.

Так чисты и просты эти души,

Не грешившие сроду поднесь,
Что и взглядом возможно разрушить
Жизнь, смиренно текущую здесь.

Вон церквушка, сбегая со склона,

Отразясь в облаках над рекой,
Как девчонка, зарделась смущенно
И, стесняясь, закрылась рукой.

И смутясь простоты и смиренья,

Что сияют свечами внутри,
Затаившись, глядит из сиреней:
— Нет, нельзя, не смотри, не смотри!

* * *