Ньирбатор (СИ)

Когда я уходила, госпожа сидела в гостиной, где уже с утра обычно царит полумрак. Теперь здесь во всю мощь сияли огни. Ocвещение было таким яpким, что несколько ceкунд, пока глаза не привыкли, я не видела ничего, кроме ocлепительного сияния. От такой неожиданности я миг-другой стояла в растерянности, прежде чем заметила, что дело не только в освещении. Привалившись к стене, я вытаращила глаза.

Гостиная как-то неуловимо преобразилась — не только от света, но и от таившегося в ней ужаса, сидевшего в кресле госпожи возле камина, в котором вовсю пылал огонь.

Нарядно одетая госпожа Катарина вышла мне навстречу, улыбаясь как можно естественнее, но мне бросилось в глаза, что она была изрядно напугана. Госпожа взяла меня под руку, чтобы представить гостю, которого никто в здравом уме по своей воле не пустил бы в дом.

В мой дом. Мой Ньирбатор. Мою крепость.

— Добрый вечер, — сказал он, медленно поднимаясь с кресла.

Эти слова были сказаны тихо, но внятно, таким голocoм, котopый легкo пpoникает в уши cпящего и заставляет eго пpocнуться в испуге.

Комментарий к Глава Восемнадцатая. Встречай Гостя *Петрикор — запах почвы после дождя.

====== Глава Девятнадцатая. Тот-Кого-Я-Не-Знала ======

Четверг, 7 февраля 1964 года

My blood was blacker than the chambers

Of a dead nun’s heart.

Up jumped the devil, Nick Cave & the Bad Seeds

После приветствия Лорд Волдеморт смерил меня взглядом, который сквозил сочетанием презрения и надменности. При ярком свете его синие глаза отливали пугающей багрецой. Первый порыв был — бежать, но я немедленно его подавила и с почтительной миной ответила Лорду, а сама тем временем обдумывала ситуацию. Соображать нужно было очень быстро.

Он снова сел в кресло госпожи Катарины, рядом с которым стоял столик; госпожа устроилась в обычном кресле неподалеку, а я присела на краешек кушетки ближе к окну и стала надеяться на то, что через пару минут Лорд уже забудет о моём присутствии.

В руке он держал бокал с вином, а на столике стояла закуска — мясные шарики в медовом соусе. Он сидел с таким видом, словно имел полное право здесь находиться. «Так, наверное, в старину выглядел провинциальный колдун, вернувшийся с полета на венгерском хвостороге и усевшийся отдохнуть у очага», — я подумала, едва сдержав нервный смешок.

Лорд Волдеморт был одет в чёрный сюртук. Темные кудри обрамляли его алебастровое чело; черты лица выглядели будто высечены изо льда. Он совершенно не похож на портрет в комнате госпожи — на грузного и лысого Салах аз-зара с обезьяньими чертами и длинной жидкой бородой, однако его мертвенно-бледное лицо показалось мне каким-то обожженным, словно перекошенным. Должно быть, в молодости он был настоящим красавцем. Но таковым его теперь сложно назвать. Как зачарованная я смотрела на кривой изгиб его губ, и на меня накатывал непостижимый панический страх. Чем дольше я вглядывалась в непроницаемое лицо Лорда, тем больше сама эта непроницаемость ужасала меня. Любезное выражение не сходило с лица госпожи, но её, скорее всего, как и меня, изнутри колотила дрожь. Действительно, пощады здесь не будет.

— Вы оказываете нам большую честь своим присутствием, милорд. Мы боялись, что вы уже не приедете, — промолвила госпожа. Это были её заготовленные слова, обращённые к каждому волшебнику, переступающему порог Ньирбатора.

— В самом деле боялись? — негромко протянул Лорд, не одарив взглядом ни госпожу, ни меня. — Право, я польщен.

Он снизошел до улыбки, но улыбка эта была откровенно отталкивающей. Она вызывала отвращение вместо того, чтобы внушить приязнь.

— Милорд, то, что вы подверглись гонению со стороны Дамблдора, это так ужасно. Не правда ли, Приска? — с содроганием произнесла госпожа, ища моей поддержки. Я кивнула, едва не дернувшись всем телом. — Вас не принимают только глупцы, упрямцы и приверженцы вульгарных идей. Защищать наследие Салах-аз-зара и быть в изгнании за правое дело! Мы, конечно же, не признаем юрисдикции Британского министерства и живём своим умом, к счастью, ум есть, чтобы им жить. Подумать только: наследник великого Салах-аз-зара в Ньирбаторе!

Лорд пригубил вина, положил руку на подлокотник и, слегка ухмыльнувшись, ничего не ответил. Он даже не потрудился взглянуть на госпожу Катарину. Я уловила в этом весьма оскорбительный жест. Если лесть госпожи не вызвала у него ничего, кроме презрения, то можно было ответить хотя бы рефлекторно ей в тон. Ради того же болотного Салах-аз-зара. Госпожа была совершенно не готова к подoбному пoвороту и лиxopадочно стала coображать, как пpoдолжить разговор, когда всё уже, как казалось, было сказано.

«Ей было б куда приятнее общаться с упырями, которые умеют смешно разевать свои рты, когда я их пытаю», — подумав об этом, я и не заметила, как голова Лорда повернулась в мою сторону. Я подняла глаза и напасть настигла меня — я встретилась с ним взглядом. Его лицо приобрело сардоническое выражение.

Меня чуть не одолело желание схватить диванные подушки и поскорее спрятать в них своё.