Niro. Сборник рассказов.

«Надеюсь, что Вы останетесь довольны. Не переусердствуйте в своем желании помочь — даже в том новом качестве Вы все равно будете не всесильны. Если станет трудно — перечитайте «Зеленую милю» Стивена Кинга.

Respect Yourself. Necros».

Тем временем файл, маленький exe–шник, уже оказался доставленным Тихонову. Не раздумывая, он запустил его. То, что произошло потом, перевернуло его представления о реальности…

Экран перед ним распахнулся, как будто его развернуло ветром во всю стену. Потом вставшая перед ним радужная стена, состоящая из бликов, обернулась вокруг него волшебной сферой, окутав его и превратив в фантастический кокон. Теряя сознание, Тихонов тщетно пытался удержаться наплаву в цветной круговерти — он лишь понимал, как постепенно, капля за каплей, этот кокон проникает ему в мозг, раскрывшийся гигантской воронкой, обнаженный, пульсирующий, жадно впитывающий нечто непонятное и страшное.

Его ослабнувшее тело, не удержавшись на стуле, поползло вбок; рука, не выпуская мышку, рефлекторно ухватилась за нее, словно этот маленький хвостатый предмет мог чем–то помочь; как всякий врач, теряя сознание, успел подумать: «И никого рядом нет…»

Мышка врывалась из его слабеющей руки и повисла, свалившись со стола; Тихонов упал на пол, подвернув под себя руку и ударившись лбом и диван, стоявший рядом. Кокон практически полностью вошел в него, оставив наружу только светящийся кончик шлейфа; через пару секунд исчез и он. Вокруг Тихонова, переставшего быть единой личностью, проносилось множество чужих лиц; большинство из них было искажено неприятными гримасами, некоторые были в крови. Стонущий зов откуда–то издалека пронесся рядом с Тихоновым, он просто физически УВИДЕЛ крик миллионов людей, а потом ему стало ясно, что это был предсмертный вопль — всеобщий, всепоглощающий…

Сергей, тихо постанывая, лежал рядом с компьютером, прижавшись щекой к ковру. На экране компьютера появилось сообщение: «Complete. I’m sorry…»

********

Как всегда, он стоял у операционного стола. Как всегда, тихо переговаривались сестры, щелкали зажимы, короткими гудками звучала наркозная аппаратура. Ничего особенного.

Если не считать того, что у больного, лежащего сейчас перед ним, из левой яремной вены вялыми толчками пыталась вытечь жизнь. Капля за каплей, капля за каплей…

Его привезли сразу после ужина; Тихонов только собирался посмотреть что–нибудь по телевизору, субботний вечер обычно бывал наполнен неплохими фильмами. Оказалось, не судьба; так же, как не судьба была молодому парню перелезть через забор, усеянный острыми зубьями по типу наконечников копий (сейчас многие грешат безвкусицей, украшая свои стены подобным). Ноги, которые несли его к любимой девушке, в попытке сократить путь примерно наполовину, соскользнули в самый неподходящий момент, заставив напороться шеей на шип. Загадкой осталось для всех то, как он сумел освободиться самостоятельно — видимо, страх помог ему в те мгновенья. На счастье, в двух шагах от него оказался случайный прохожий, который поймал попутную машину…

Тихонов никак не мог выделить концы разорванных сосудов; рана моментально заполнялась кровью, стоило только убрать из нее тампон. Ассистент послушно держал крючки, уже смирившись с неизбежностью; его взгляд блуждал где–то за окном, разглядывая верхушки деревьев. Пару раз чертыхнувшись, Сергей на несколько секунд закрыл глаза, сосредотачиваясь. И внезапно перед ним в темноте опущенных век вспыхнул радужный кокон, охвативший его со всех сторон. Попытка открыть глаза ни к чему ни привела; казалось, что веки распахнулись широко–широко, до боли в висках, но темнота, периодически вспыхивая цветными бликами, не покидала его. А потом в голове будто бы переключили канал приема, как в телевизоре — с сухим щелчком, мгновенной сменой картинки и внезапным появлением звука.

Тихонов сидел в неизвестной ему машине; его руки сжимали полированный руль из красного дерева, схваченный в середине красивой, зеркально сияющей центральной гайкой с эмблемой «Мерседеса». А потом понял, что стрелка спидометра лежит где–то у правой границы, возле 240 километров в час. С каждым метром, который пролетал стремительный «Мерс», он становился другим человеком — вот Сергей понял, что он в машине не один, кинул взгляд в зеркало заднего вида…