Niro. Сборник рассказов.

Автомобиль летел по какому–то хорошо освещенному мягким оранжевым светом туннелю, дорога, размеченная на четыре ряда в одну сторону, со свистом исчезала под колесами. Под потолком туннеля проносились многочисленные рекламные и указательные щиты, расцвеченные во всевозможные цвета. Машины, шедшие в правых рядах, в отличие от «Мерседеса», мчащегося по крайнему левому, сигналили вслед улетающему Тихонову, будто предупреждая о превышении скорости. Сергей быстро взглянул вправо — рядом с ним сидел огромный мужчина в деловом черном костюме, пристально всматривающийся вперед и нервно барабанящий пальцами по коленям. И еще женщина, сзади была женщина…

Пассажир на переднем сиденье внезапно протянул вперед руку и произнес короткое слово, понятное на всех языках:

— Paparazzi…

Тихонов еще ничего не видел впереди, кроме появившегося вдалеке зева туннеля, выпускающего машины наружу. Но слово, произнесенное соседом, заставило крепче сжать руль; скорость его не пугала, она была привычной, естественной, в какой–то мере даже необходимой. Сергей прищурил веки, стараясь разглядеть хоть что–нибудь там, где оранжевый свет превращался в желтый.

И когда впереди возник небольшого роста человек в ярко–красной куртке, на фоне оранжевого освещения, практически невидимый, Тихонов сумел заметить его только по вспышке, сверкнувшей у него где–то рядом с головой. «Фотоаппарат», — угадал Сергей, принял немного левее и в тот момент, когда машину повело в сторону, он понял, что пьян, причем пьян недюжинно, и как до этого ехал по прямой — было просто удивительно.

Перед глазами промелькнуло удивленное лицо фотографа–папарацци, так и не понявшего до конца, что ему можно было прощаться с жизнью, если бы не пьяное движение рулем. А потом на капот надвинулась опора туннеля, стоящая на широкой разделительной полосе. Сосед по «Мерсу» выдохнул — коротко и стремительно:

— Diana…

Женщина сзади закричала. Прежде, чем прозвучал гром удара, Сергей догадался, кого он вез сейчас на заднем сиденье. Капот вспух бугром точно посредине, руль резко вздрогнул; руки, сжимавшие его, выломали полированный круг с центральной гайки и кинули тело вперед, прямо на рулевую колонку. Она вошла в грудь со страшным хрустом, ломая ребра и позвонки. Тихонов закричал, пронзительно и беспомощно; пассажир к тому времени уже вылетел на бетон сквозь разлетевшееся в пыль лобовое стекло; умирая, Сергей увидел справа от себя свесившееся через спинку переднего сиденья женское тело в тонком, как туман, платье. Безумие безысходности пронзило Тихонова стрелой, так же, как рулевая колонка нанизала его тело. Он не должен был умереть сейчас; впереди было слишком много намеченных целей. Но потом двигатель лег ему на ноги, и он все–таки умер…

— …Сергей Алексеевич?

Вопрос прозвучал будто бы виновато. Ассистент дотронулся до его правой руки, прижимающей тампон к ране. Хирург вздрогнул; осознание того, что он жив и невредим, участило пульс до предельно возможного, в ушах зашумело. Тихонов ошалело оглянулся по сторонам, не отпуская горячий кровавый тампон и вдруг понял, что за тем полминуты, что он разбился вместе с принцессой Дианой, здесь заняли две–три секунды — которые Сергей простоял с закрытыми глазами, изображая задумчивость и сосредоточенность.

Тихонов молча кивнул, зачем–то потрогал свою грудь, будто убеждаясь в её целостности, отнял салфетку от раны и четко увидел два конца разорванной вены — приносящий и отводящий. Кровотечение утихло; не особенно раздумывая о причинах, Тихонов принялся за ушивание. Через полтора часа операция закончилась — победой.

Выйдя из операционной, Тихонов медленно побрел по коридору, осмысливая происшедшее. При попытке вспомнить свои ощущения в том радужном провале вновь заболело в груди — там, куда воткнулась рулевая колонка «Мерседеса» принцессы Дианы. Захотелось глубоко вдохнуть — в надежде, что это ощущение исчезнет вместе с расправившейся грудной клеткой.

Тянущая боль действительно ушла; но куда было девать эту жуткую автокатастрофу, случившуюся несколько лет назад? Сергей понимал, что он был там не как во сне, в галлюцинации — он был там НА САМОМ ДЕЛЕ. Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО умер там, врезавшись в опору туннеля в попытке увернуться от папарацци на скорости свыше двухсот километров в час. Он был ЗА ЧЕРТОЙ. И вернувшись ОТТУДА, он сумел спасти парня.

Ценой своей смерти он смог вытащить из–за грани другого человека. Тихонов осознал размеры того эксперимента, который производил сейчас над ним «Некрос», и ужас пронизал его с головы до пят. Умирать каждый раз, когда будет необходимо оказать помощь человеку, заглядывающему в глаза смерти — кто сможет выдержать такое?! Остановившись в коридоре, Тихонов ухватился рукой за стену и потащил с лица маску, которую забыл снять в операционной. Стало душно, хотелось просто глотать воздух, а не вдыхать его, вдохов казалось мало. Со стороны он был похож на рыбу, выброшенную на песок.