Нищий и принцесса

— Я вышла замуж и поехала заниматься семейным проектом, — я опускаю глаза и не узнаю свой голос, — Не стала доучиваться, потому что проект был срочный. Сдала экзамены на новом месте.

— А муж- то в итоге кто? Тот, с кем ты по забором лазила или тот, который тебя на мерсе привозил?

Самое смешное, что этот вопрос задает Катька и нервный смешок из меня все же вырывается. Какая же я была наивная дура, когда думала, что никто ни о чем не догадывается. Она даже не подозревает, что тот, с кем я лазила по заборам сейчас сидит рядом, потому что она всегда видела его только издалека.

— Да нет, вообще другой, в тот год я особенно блистала!

Если я сейчас не соберусь, все закончится плохо. Пора из испуганной жертвы превращаться в хищницу.

— Прикооол, — растеряно произносит Тоха, — И что, вы вместе до сих пор?

— По-моему, тебя слишком сильно волнует моя личная жизнь, малыш! Не думала, что спустя столько лет, ты все еще хранишь обо мне свои влажные фантазии!

— Уууу!!! Сука моя грозная! — Лавренов делает умильное лицо, — Просто, когда будешь свободна, дай знать!

Я пропускаю это мимо ушей, потому что опять смотрю на Скворца. На его лице не дрогнул ни один мускул. Кажется, он даже наслаждается этим моментом. А мое сердце стучит так, что готово выпрыгнуть из груди. Мне хочется всех послать, подойти к нему, взять за руку и сбежать отсюда куда-нибудь. Целоваться до боли в губах, искусать его до крови. Сказать, что в моей жизни больше не было ни одного счастливого дня, после нашего последнего поцелуя на мотоцикле. Тогда я мечтала, чтобы мы разбились. А может быть мы тогда разбились, а все что происходило после и происходит сейчас, это ад, в который я попала.

Я не знаю, как я выгляжу со стороны, насколько хорошо люди видят, что мне сейчас очень больно и видит ли это Скворец. Я не отвожу от него взгляда, внимательно рассматриваю. Он совсем другой. Взрослый. Чужой. Холодный. Даже не верится, что это и правда он. И что он так спокойно и равнодушно реагирует на нашу встречу. Я слышу, как мои бывшие одноклассники начинают болтать, рассказывать, кто кем стал и чем теперь занимается, я иногда киваю и не понимаю, что мне нужно делать. Я не хочу здесь находиться, я не хочу это слушать.

Извиняюсь и выхожу в туалет. Надеюсь, что Скворец пойдет за мной следом, но его все нет и нет, и когда спустя пятнадцать минут я возвращаюсь, он так же сидит за столом, пьет пиво, слушает треп Гофмана и улыбается.

Дрожащими пальцами я лезу в сумку и достаю свой телефон. Я почти уверена, что из этого ничего не выйдет, но должна попробовать. Ищу в телефонной книжке контакт под именем «Нищеброд» и заношу над ним палец. Это единственный номер, который я не заблокировала и переносила его каждый раз, когда меняла трубку на новую. Я никогда не пробовала ему позвонить. Он никогда не звонил мне.

Выдыхаю и опускаю палец, слышу, что идет гудок и сердце снова бешено колотится. Закусываю губу, свожу брови и с надеждой смотрю на Скворца. Он лезет в карман, опускает глаза под стол, а потом поднимает их на меня. В моей груди словно взрывается граната. Не заблокировал и не удалил…

«Поговорим?» — пишу ему короткое смс.

«Да, давай» — прилетает почти сразу.

Пока пытаюсь перевести сбившееся дыхание, Скворец поднимается и аккуратно протискивается сквозь ребят, когда он равняется со мной, спина покрывается мурашками. Я не жду слишком долго, я вообще больше не могу ждать! Практически мгновенно поднимаюсь из-за стола и иду за ним, вниз по ступеням. Ноги не слушаются, смотрю ему в спину и думаю о том, что теперь она стала еще шире. Скворец идет быстро и я спешу за ним, как преданный пес, до входной двери, а потом мы выходим на улицу и останавливаемся чуть дальше от входа.

— Привет… — я виновато смотрю в его темные глаза и хочу пустить слезу.

— Привет, — говорит совершенно спокойно, как будто он сейчас здоровается не со мной, а с с какой-нибудь Катькой Гришиной.

— Я… не ожидала тебя здесь увидеть… Как ты здесь?

Скворец засовывает руки в карманы и смотрит на меня без особых эмоций, но глаза так и не отрывает.

— Да я регулярно общаюсь с пацанами, вот, собирались встретиться, а потом, как-то народ начал нарастать и все переросло во встречу одноклассников. Фил сказал, что еще и ты будешь. Думаю, ну ладно. Что мы дети что ли? Столько лет прошло.

Меня очень раздражает его голос. Он очень ровный, будничный. Мне казалось, если мы однажды встретимся, между нами будут сверкать огонь и молнии, мы тут же попытаемся друг другу задушить, а потом начнем целоваться.

— А как ты вообще? Ты давно в Москве? — все смотрю на него и пытаюсь разглядеть во взгляде хоть что-то.

— Да почти пять лет. Мы же вместе поехали, с Гофманом и Васькой.

— Понятно…

Разговор не клеится, замечаю, что если я ничего его не спрашиваю, он ничего не говорит.

— Я рада тебя видеть…

— Да, взаимно!

— Ты очень изменился… — говорю с горечью.

— Ну это логично, я вырос.

Мне хотелось бы, чтобы он тоже сказал, изменилась ли я или осталась прежней, но Скворец опять молчит.

— Может быть как-нибудь выпьем кофе или поужинаем? — спрашиваю с надеждой.