Нищий, вор

Стараюсь соблюдать максимальную корректность с дамами. Их мужья или любовники держатся в стороне, но с большим подозрением относятся к молодому американскому спортсмену, проводящему в полуголом виде по крайней мере час в день с их спутницами. Во время уроков они с мрачным видом внезапно появляются возле корта. Я вовсе не хочу, чтобы меня с позором выставили из города, обвинив в том, что я обесчестил жену или любовницу какого-нибудь испанского джентльмена. В мои намерения не входит попадать в неприятную историю.

После Моники радости холостяцкой жизни особенно приятны. Не люблю сумятицы как в постели, так и вне ее.

Я отлично загорел, нахожусь в прекрасной форме.

Платят мне хорошо и на чаевые не скупятся. У меня накапливается порядочная сумма – наверное, впервые в жизни.

Здесь чуть не каждый вечер устраиваются вечеринки, и меня почти всегда приглашают. По-видимому, как недавно приехавшего. Я стараюсь не пить слишком много и не разговаривать с одной дамой более пятнадцати минут. Теперь я уже настолько освоил испанский, что понимаю большую часть ожесточенных политических споров. Здесь частенько говорят об угрозе кровопролития, экспроприации, коммунизме и о будущем Испании после смерти старика. Я держу язык за зубами, благословляю судьбу, что поселился, пусть ненадолго, в прекрасной стране, которая так соответствует моему темпераменту; высказываю свое мнение лишь по наиболее животрепещущим вопросам – например, как держать ракетку при подаче.

Еще раз приходится сомневаться в правоте отца, предостерегавшего, что я происхожу из невезучей семьи.

Мать написала мне несколько писем. Как и раньше, адрес она узнала от отца, которому я пишу в тщеславном убеждении, что только мои письма удерживают его в этом мире и не дают броситься в озеро Мичиган. Письма матери стали значительно мягче. Она, по-видимому, думает, что я не остался в армии только по ее просьбе, и это представляется ей признаком наступления долгожданной зрелости. Теперь она подписывается «любящая тебя мама». В течение многих лет она подписывалась просто «мама», тем самым выражая свое отвращение ко мне. Я ответил ей взаимностью и закончил свое письмо словами «любящий тебя Билли».

Она пишет, что ей очень нравится заниматься режиссурой; это меня вовсе не удивляет: она всегда стремилась командовать окружающими. С восторгом рассказывает об актерских способностях моего двоюродного брата Уэсли. Это одна из профессий, о которой мне следовало бы подумать раньше, поскольку я не хуже любого другого могу быть и лживым и искренним, но теперь слишком поздно. Мать пишет, что Уэсли хочет меня навестить. Что мне сказать ему при встрече? Добро пожаловать, братец-страдалец.

Господи! Через два дня после предыдущей записи здесь появилась Моника в сопровождении немолодого немецкого бизнесмена, занимающегося продажей замороженных продуктов. У нее сейчас период процветания – вся в дорогих тряпках, хорошо причесана. Делает вид, что мы незнакомы, но, вероятно, это затишье перед бурей. Все время думаю о том, что надо бежать.

Проиграл несколько партий человеку, у которого выигрывал шесть дней подряд».

На традиционной вечеринке в павильоне нью-йоркской студии по окончании последнего дня съемок Фредди Кан, оператор, подняв руку Гретхен, дирижировал здравицей в ее честь. Актеры, работники студии и приглашенные друзья пели громко и от души. Гретхен хотелось и смеяться и плакать. Ида Коэн, ради этого случая сделавшая прическу, не скрывала слез. Кан преподнес Гретхен в подарок от актеров часы, на приобретение которых Уэсли дал пятьдесят долларов, и попросил Гретхен сказать несколько слов.

– Спасибо, большое всем спасибо, – начала Гретхен чуть дрожащим голосом. – Вы все работали превосходно, и я хочу поблагодарить каждого из вас в отдельности и всех вместе за то, что вы так помогли мне в моей первой попытке стать режиссером. Правда, в Голливуде говорят: «Покажите мне счастливую группу, и я покажу вам отвратительную картину».

Раздался смех и выкрики: «Это не про нас!»

Гретхен подняла руку, требуя тишины.

– Для всех вас работа закончена; надеюсь, что впереди вас ждут более интересные и более значительные картины, что ваши промахи будут забыты, а взлеты останутся в памяти навсегда или по крайней мере до того дня, когда Академия искусств будет присуждать вам награды. Но для некоторых из нас, для тех, кто занимается монтажом и озвучиванием, для композитора и музыкантов, а также для мистера Коэна, которому предстоит незавидная работа по продаже картины в прокат, все, по сути дела, еще только начинается. Пожелайте нам успеха, потому что впереди у нас месяцы работы и от того, что мы сделаем, зависит, ждет нас успех или провал. – Она говорила скромно, но Уэсли, который стоял неподалеку, видел в ее глазах торжествующий блеск. – Ида, – сказала она, – перестань плакать. Это еще не похороны. – Ида всхлипнула. Кто-то подал Гретхен стакан с виски, и она подняла его. – За всех нас – от самых старых до… – она повернулась к Уэсли, – до самых молодых.