Нисхождение короля

Подойдя к Алисте, я со злостью отпихнула ее в сторону, раздвигая портьеры, раскрывая тюлевые занавески, дергая за оконные ручки. И, с противным скрежетом распахнув дверцы, высунулась наружу, подставляя лицо первым снежинкам возвращающейся полуночной вьюги. В непроглядной тьме внизу терялись магические светильники, но и без них было очевидно, что прыгать из окна и превращаться в дракона – самоубийство. Обращаться к ариусу – только подчеркнуть мое местоположение. С досадой саданув по подоконнику, я раздраженно зашипела, возвращаясь обратно в комнату. Взгляд остановился на дубовых панелях, перекрашенных в малиновый цвет, за диваном и креслами.

– Проход заделали пять лет назад. Из него дуло, – раздался флегматичный голос матери.

Наградив ее злобным взглядом, я устремилась к выходу. Дотронувшись до дверной ручки, отдернула руку, будто ошпарилась кипятком. Я чувствовала его. И, осознав безвыходность ситуации, опустила голову, медленно открывая дверь.

– Ваше Величество, – рассматривая мыски лакированных мужских сапог, я сделала глубокий реверанс, посторонилась, пропуская его внутрь.

Позади послышалось шуршание юбок, материнские негромкие слова, переполненные раболепным почитанием, а следом голос короля, от которого внутри будто лопнула струна, неприятно резанув по сердцу и отозвавшись противной болью в висках. Я сплела пальцы, сжимая их, чтобы не сорваться.

– Вы само очарование, кэрра Алиста Винцель! И пример для подражания. Ваша преданность короне будет вознаграждена, можете в этом не сомневаться! – со злой слащавостью разливался соловьем Никлос, прохаживаясь по отцовскому кабинету. Я спинным мозгом чувствовала его еле сдерживаемый гнев, и от этого ниже клонила голову, зная, что одно мое слово – и начнется буря.

Выслушав от матери очередную порцию заверений в безусловной преданности и верности короне, мужчина отмахнулся, будто это пустяки, а потом внушительно заявил:

– Сначала мы подозревали происки подводников. Ведь никому в здравом уме не придет в голову во время войны покидать родной дом и отправляться в путешествие через всю страну, никого не предупредив… Но раз приключения Селесты закончились так благополучно, то мы, несмотря на ваше гостеприимство, отправляемся домой. Ожидаются важные события. Не стоит их откладывать в долгий ящик. Уверяю вас, кэрра Винцель, вы будете довольны тем, как сложилась судьба вашей дочери.

– Но как же это… на дворе такая пурга и метель… Может, если это не покажется недостойным, вы останетесь на ночь и отправитесь поутру? Селеста выглядит усталой, не стоит ей так скоро отправляться в путь! – совершенно неожиданно заискивающе запричитала мать.

Я посмотрела на короля и ужаснулась.

Он был чернее тучи. Запали глаза, ярче отливая красным, всклокоченные, нечесаные волосы топорщились в разные стороны. Щетина на лице неровно сбрита, ворот рубашки расстегнут, обнажая грудь. Он похудел, но выглядел не костлявым, а как мангуст, подобравшийся перед прыжком. По-своему он был красив. Но страшной, злой красой.

Алиста рядом с ним напоминала серого кролика, напуганного близостью хищника. От этого еще сильнее удивляло ее упрямство. Даже когда король отмахнулся, она вновь обратилась к нему:

– Ваше Величество, умоляю, прошу! Дайте дочери время побыть рядом с матерью! Она так молода, и только недавно потеряла мужа. Разрыв слияния – очень болезнен, дайте ей время оправиться. Я знаю, каково это – терять любимого. Это лишает рассудка, толкает на безумные поступки, не дает трезво мыслить… Как мать, я смогу помочь ей восстановиться, – все говорила и говорила Алиста, с мольбой глядя на Никлоса.

В ее глазах и движениях рук читалось прозрение. Будто она разом осознала все, что я так отчаянно пыталась донести. Мать даже осмелилась коснуться его локтя, но король оттолкнул женщину:

– Пошла вон отсюда, – процедил мужчина, с презрением глядя на нее. – Еще хоть слово скажешь, и я лишу твое семейство всех привилегий. Винцели потеряют титул, а твой нерожденный сын – наследство.

Но даже это не остановило Алисту, мама намеревалась добавить что-то еще, когда король выпустил нориус и натравил его на нее. Только это подействовало, и она, подгоняемая тьмой, попятилась к выходу, где все еще, не шевелясь, стояла я. И я увидела в глазах Алисты бездну сожаления. Она осознала, что именно происходит, но было поздно. Последним поступком мамы была оставленная открытой нараспашку дверь, которая все равно захлопнулась от нориуса, и я услышала падение за стеной, а потом быстрый бег. Надеюсь, ей хватит ума собрать вещи и вместе с мужем уйти к эльфам.

Мы с Никлосом остались наедине. Обернувшись, я наткнулась на его ненавидящий взгляд. Вот его истинные чувства. Я понимала, что причина этой ненависти – осознание, что он, король могущественного королевства, не может противостоять низменным страстям. Никлос Каргатский находится в такой же ловушке, что и я. С той лишь разницей, что я вряд ли смогу выбраться из нее целой и невредимой.