Нисхождение короля

– Я красавица, Кали? Говори как на духу, не обижусь.

Сестра крутит кудряшки у виска и молчит. Да. Так и есть – я красивая. Детская угловатость сошла, а брак добавил мягкости моей фигуре. Став женщиной, лучше понимаю, что такое удовольствие. Понимаю, почему тело такое чуткое, такое отзывчивое и чувственное. Знаю значение румянца на щеках и отчего в груди теплеет, и почему иногда мурашки проходят от кончиков пальцев на ногах до горла, застревая комом, от которого трудно дышать. И почему жилка на шее, бывает, пульсирует с невероятной скоростью, а от касания любимого человека перехватывает дыхание. Я знаю, что такое влюбленность. Знаю, как проявляется физическое влечение, и что иногда хочется познать такое удовольствие, о котором запрещалось даже думать, а мама когда-то объясняла, что такими вещами занимаются только животные.

Это было ложью. И мой муж все лето, как прилежный учитель, объяснял своей удивленной ученице, что такое секс. И как бывает хорошо делать самые разные интересные вещи – как вдвоем, так и одной.

Он стал всем для меня. Он был моим мужем, моим учителем и наставником, моим проводником во взрослый мир, моим защитником, моей опорой, путеводной звездой, и мне было плевать, что там, за горизонтом, пока он вел вперед.

Теперь звезда закатилась, а я осталась одна.

Не стесняясь Калисты, сбрасываю ночнушку на пол, слышу ее испуганный вскрик. На моем теле – синяки от мужских рук.

* * *

Имей я право выбора, ни за что не надела бы это платье! И если бы так просто было объяснить, что с ним не так… Оно на грани приличия? И да, и нет. Слишком сложное для девушки, привыкшей к более скромным нарядам.

И есть в нем что-то такое, от чего становится тесно в груди. Оно как золотая клетка для канарейки. Радуй нас своим пением, пташка. Будь красивой и покорной чужой воле…

Белое с черным и золотым. Символ белокрылой, заключенный в королевские цвета. Глубокий вырез, скрепленный золотыми цепочками, обнаженные руки, нет ни ворота, ни рукавов. Длинное, в пол, приталенное, сотканное из градиентных нитей – от черного низа к пыльному белому, прошитому серебром. Подол украшен золотыми листьями и заокеанским орнаментом. Платье имеет скрытую шнуровку на спине, утягивая талию и подчеркивая грудь так, что видна ложбинка, куда спускается кулон Клэрии – единственное, с чем не смогла расстаться.

Такой наряд самой не снять. А чтобы подчеркнуть скованность и запрет – плечи стягивают золотистой полупрозрачной тканью. А на уложенные волосы опускается венец, украшенный кроваво-красными гранатами наравне с королевскими камнями.

Тяжело дышать в этом капкане. И как бы Маркл не пытался чуть ослабить, распустить шнуровку или накидку, все равно – сжимаюсь из-за этих драгоценных кандалов. Я слышу голос Никлоса – он обращается ко мне, называет девочкой, его маленькой драконицей, слышу заботу и любовь. Но это удушающая обманка, ведь Кали сказала, что Ник ночью навещал меня. Он был рядом, когда мне снился тот проклятый сон. Мог ли он…

Мне протягивают письмо – только что пришло с Ангусского побережья. Проведя пальцами по взломанной печати, ощущаю очередной укол – даже почту проверяют, а ведь еще позавчера…

Паули приглашает нас с Артаном в гости. Письмо было отправлено в Сатуральскую долину, она не знала, что мы окажемся в столице на Осеннем равноденствии, и писала, не подозревая о случившемся. Желала здоровья и сильно скучала, говорила, что зимой тоскливо, и было бы здорово, чтобы мы навестили ее, да еще и волчье княжество посетили. Там чудесно, и королевская пара сильно желает видеть белую драконицу, им есть, что ей рассказать.

Письмо переполнено теплом и любовью, и Паули в своем репертуаре – перемыла косточки знакомым по выпуску, упомянула о возвышении Анки и о том, как томится в браке Милан, заявила, что не считает Кирнан предательницей и думает, с ней что-то случилось. Сообщила, что ставила на Мирту как на будущую королеву, и интересовалась, как она поживает. Словом, письмо было отражением самой Паули, ее смешливости и любопытства. Моя драгоценная подруга, жаль, но мы еще не скоро свидимся…

* * *

На встречу с королем я иду, как на бой. Именно такими мне видятся наши отношения. Пора прояснить их, пора объяснить ему, что я никогда не забуду Артана. Что конец слияния – это не открытие для чего-то иного. Я всегда буду верна мужу. И я не стану той, кем меня видит Его Величество. А если он…

Сжав кулаки, отогнала липкие, противные мысли. Никлос не такой. Несмотря ни на что, я знаю его. Он верен короне и принципам. Он не станет ни к чему принуждать.

Но я сомневаюсь. И это сомнение разъедает душу. Теперь, когда рядом нет Артана, придется вновь столкнуться с этим миром, как было в тот страшный день, когда раскрылись белоснежные крылья. Как некстати вновь вспомнились слова шамана: «Будете и дальше верить, что придут спасители?»