Нисхождение короля

В брюках стало тесно. Разбуженный огонь нестерпимо стискивал голову мужчины в кольцо пьянящей боли, и он терялся в этой жажде. Его рука забралась под рубашку Селесты, и он прикоснулся к внутренней поверхности ее бедра, отчего девушка слегка вздрогнула, но продолжала спать. Ее видение было слишком глубоким, слишком тяжелым, чтобы она осознавала, что творится наяву.

Она чувствовала раздвоение реальности, ощущая прикосновения между ног, от которых судорога проходила по каждой жилке тела, сводя желудок сладкими волнами отравленной неги. Селеста подавалась к королю, а он, уже не сдерживаясь, раздирал на ней рубашку, запечатлевая кожу горячими, огненными поцелуями. И никак не мог насытиться, никак не мог отпустить мгновение и подумать о том, что происходит. Только трепетание маленькой птички имело значение. Ее порывистые желания, ее движения и стоны раскрывшейся души, то, как она отдается во власть мужских горячих рук. Селеста, сама того не ведая, была готова отдаться ему, и Ник собирался взять то, что уже считал своим.

Именно это чувство билось в нем. Моя-моя-моя. И мужчина желал поставить точку.

Не отходя от нее, он стянул с себя рубашку. И только оторвался на секунду, чтобы стащить брюки, как услышал имя, сказанное вполголоса:

– Никлос, – запрокидывая голову, прошептала Селеста, а ее тело выгнулось в сладостной истоме. Еще мгновение – и лицо ее исказилось гримасой ужаса, раздался отчаянный крик. Глаза распахнулись, девушка подскочила, испуганно оглядываясь по сторонам.

Никого нет. Но почему платье порвано, а одеяло на полу? Почему тело так явно ноет, а грудь набухла и болит? Селеста задыхается от страха и одновременно от желания. Что-то темное вырвалось в реальность из ее проклятого сна. Он будто проявился, обрел плоть. Что-то непоправимое случилось здесь. Вязкий дурман держит мысли в меду и дегте.

Девушка, заворачиваясь в одеяло, встает и идет к открытому нараспашку окну, попадая в круговерть тончайших занавесок. Она смотрит на темное, покрытое тучами небо, чувствует слабую морось дождя и ежится, но не от холода. Жар внизу живота не хочет утихать, и тогда она выходит на маленький ажурный балкончик и, плотнее укутавшись в одеяло, опускается вниз, игнорируя мелкие лужи и осенний холод.

Ей чудится чужой тяжелый взгляд, она запрокидывает голову и видит лишь тень, а присмотревшись, понимает – птица. Сова, замершая на краю верхнего подоконника. Ночной хищник срывается вниз и летит в сторону леса, оставляя девушку одну.

* * *

Ник бездумно мчался вперед. Встав на крыло, он удалялся от дворца на максимальной скорости, но обогнать собственные мысли не мог. Как и вспышки-видения. Изгиб ее фигуры. Нежность кожи, влага между ног… она желала его. Сомнений нет – она хотела его, видела в своих снах! «Так почему же ты удрал, когда Сэлли проснулась? Испугался, что она увидит, на что ты осмелился пойти? Ты брал ее без разрешения. Ты был готов дойти до конца. Разве ты такой, король Каргатский? Тот, кто берет без спроса?» – бились в голове противные мысли, и Ник, не сдержавшись, выпустил длинную волну огня, раскрасив ночное небо в зеленые и рыжие тона.

Надо вернуться к Селесте. Поговорить, объясниться. Она же… Король застыл в небе. Крылья продолжали держать его, но сам он окаменел. Сладкий до безумия сон, от которого нет лекарства, кроме Анки. Сон, который довлел над ним все проклятое жаром и огнем лето. Сон, где она – его. Где она желает его, стонет под ним, где отдается с такой нежностью и страстью, что даже мысль об этом будит огонь и ярость.

Проклятый сон, в котором он теряет белокрылую. Неужели… она тоже его видит?

Только это немного отрезвило дракона, и Ник увидел, куда его принесли крылья. Магическая академия. Последнее место, куда он хотел попасть.

«Ты всегда можешь обратиться ко мне, мой друг. Я приду на помощь, подскажу верный путь, помогу во всем разобраться. Ты дорог мне, Никлос Каргатский, как сын и брат, как подопечный, как друг и продолжение моей души. Я никогда не наврежу тебе, не обижу, не предам. Попробуй хоть раз довериться, и ты увидишь, как много я могу тебе дать…»

Тяжесть сковала Ника, и он, фыркнув дымом, спустился вниз, спрыгивая человеком перед входом в академию. Замерев на месте, дождался, когда к нему выйдет заместитель ректора. В такой час дэр Свентр должен был спать, но как уснешь, зная, что поручил тебе король?! И он почувствовал приближение черного дракона.

Сухой старик стоит на месте, молча наблюдая, как поднимается по ступеням Никлос. Он не двигается, ничего не говорит, хотя вопросов сотня. Но кто он такой, чтобы допрашивать короля?