Нить наяды

— Их получили незаконным путем? — догадался Андрей.

— Вроде того. Протокол не составляли, одним словом. Эксгумировать тело тоже бесполезно. Вскрытие делали. Причина — передозировка лекарства. Аминь.

— Жаль, что нельзя прижать эту гадину где-нибудь в темном углу и выбить признание.

— И это говорит российский дипломат Андрей Борисоглебский, — усмехнулась Кира. — Пока я думаю, как легализовать наш сыскарский бизнес, от которого одни расходы и никаких доходов, за ней приглядывают.

— В Москве? Значит, кто-то уже в курсе?

— Ты забыл, кто мой папа. Теперь он добровольный помощник полиции.

— За Кружилиным тоже следят?

— Кружилин и так каждую минуту на виду. Не вижу смысла.

— Но он может навещать сына.

— Может. И навещает. Только он, по-моему, хитрее нас всех, вместе взятых. Нет, простой слежкой его не ухватить.

— А чем?

— Его можно только спровоцировать. А для этого надо найти Константина Сванидзе.

— Чем я еще могу тебе помочь?

— Надо подумать.

Кира достала из кармана телефон, который он раньше у нее не видел, и нахмурилась.

— Юрка, кажется, что-то нарыл. Подожди — прочту.

Она углубилась в изучение присланных Семченко материалов, а Андрей стал смотреть на нее.

Ему так нравилось ее лицо, что он мог разглядывать его бесконечно. Или любоваться изгибом руки у локтя. И не только руки. Груди, бедер, плеча. Это попахивало подростковым фетишизмом, но он ничего не мог с собой поделать. Согласится ли она переехать к нему? Вряд ли. Такие женщины не жертвуют своими интересами ради семьи. И что тогда ему делать? Уходить с работы и наниматься к ней в секретари?

— Андрей, кажется, я напала на след, — прервала его думы Кира. — Ты вроде сказал, что квартиру снял. Там хоть печеньки есть?

— И печеньки, и чай с кофе.

— Поехали туда. Я ж теперь без компьютера.

И крикнула официанту, чтобы пирожные им упаковали с собой.

— Нет такого, ради чего мы будем лишать себя удовольствия есть, — блестя глазами, объяснила она Андрею, и он в который раз подумал, что хотел бы видеть эту женщину рядом каждый день.

Они проверили, нет ли слежки, и выйдя их кофейни, и по пути, и возле нового дома.

— Наверное, в воскресенье у них выходной, — предположил Борисоглебский.

«Или дело движется к развязке», — подумала Кира.

В квартире — вполне уютной для съемного жилья — она по привычке обложилась печеньем, но компьютер приватизировать не стала. Забралась с ногами на диван и снова уставилась в телефон.

Береженого Бог бережет, а следака — правильные привычки. Комп — место ненадежное. Об этом ей недавно напомнили.

Борисоглебский послонялся по комнатам, а потом позвонил в ближайший ресторан и назаказывал всякой еды.

Пирожные пирожными, но мясо все равно лучше.

Пути неисповедимые

— Семченко — умница, — сообщила Кира, оторвавшись наконец от мобильника, и принюхалась. — А чем пахнет?

— Сладкой говядиной с брокколи в соусе терияки, — голосом телевизионного диктора сообщил Борисоглебский. — А также смею представить семгу, запеченную в фольге, и мусаку по-гречески с баклажанами.

Кира широко раскрыла глаза и сглотнула слюну.

— Сейчас захлебнусь от такого счастья.

— Лучше давай его съедим.

Они набросились на еду так, словно голодали по меньшей мере неделю.

— Семченко нашел, кому Кружилин перечислял деньги, — с набитым ртом стала рассказывать Кира. — Мест несколько. Клиника в Германии не в счет. Константина там нет, уверена. Зато есть пансионат под Кингиссепом. Туда деньги поступают… положи еще мусаки, пожалуйста… регулярно.

— А если просто пожертвования?

— Не сомневаюсь, что именно под видом пожертвования все и делается. Скажу больше: уверена, что никакой Константин Сванидзе по документам там не числится.

— Понял. Что надо сделать?

— Найди инфу по пансионату «Тихие зори».

— Название напоминает дом престарелых.

— Наверняка он и есть. Это же здорово. Старики-одуванчики — отличное прикрытие. Они же в большинстве своем давно в маразм впали. Вряд ли обратят внимание на присутствие кого-то еще. А потом, как это благородно — помогать приюту для стариков! Писатели — они вообще все альтруисты.

Андрей сел за компьютер и углубился в поиски. Кира взглянула на него украдкой.

Ест он мало, гораздо меньше ее. Даже как-то неловко.

Она окинула взглядом кушанья. Осталась еще куча всего вкусного. Есть или не есть? Вот в чем вопрос.

Она еще раз посмотрела на сосредоточенное лицо Борисоглебского и махнула рукой. Да черт с ними, этими потомственными дворянами! Когда еще придется так шикарно угоститься!

Наполнив тарелку рыбой вперемешку с говядиной и бухнув сверху соус терияки, она продолжала есть и читать выписки со счетов Кружилина.

Пансионат стоил недешево. Даже слишком. Если там действительно дом престарелых, то пенсионерам такое пристанище не по карману. Или это в самом деле просто шефская помощь, или Кружилин платит также и за дополнительные услуги. Например, молчание.

— Это дом престарелых, — поднял голову Андрей. — Не очень дорогой, кстати.

Кира кивнула, не отрываясь от своих дел.