Нить судьбы

…Еще год…. Еще всего лишь год…. И все это кончится… Я буду рядом с моей доченькой… Моей Варежкой…. С моими внуками… Господи — у меня уже внуки…. Как быстро проносится жизнь…. А кажется совсем недавно рубил мне палач руку на Красной площади, совсем недавно бежал я с малюткой-Варежкой, прижимая ее к груди левой рукой и оставляя за собой след из красных капель, от обмотанного наскоро и кровоточащего обрубка правой…. Как же незаметно пролетели эти годы…. И нынешний пролетит быстро… И тогда… Наконец…

Наконец он уснул, и ему приснилась смеющаяся Варежка–дочь и Варежка–внучка, которую он крепко прижимал к своей груди сильной и могучей правой рукой, точно такой же, какой она была когда–то давно, еще до того как сверкнула на солнце занесенная во взмахе секира великокняжеского палача…

Никому кроме Господа, не ведомо, где, как и когда завяжется в узелок нить человеческой судьбы, где она истончится, а где и разорвется вовсе…

…. — Ну, рассказывайте, что сегодня сделали и что добыли? — обратился на следующий день вечером Антип к Максу и Нечаю Олехно, поскольку первый отвечал за разработку, а второй за исполнение намеченных операций.

— Две кареты остановили, — доложил Нечай. — В одной какая–то купеческая дочь с мамашей ехали в Менск за покупками, — ну мы им как всегда половину оставили, пусть купят хоть что–нибудь, раз уж собрались…. А во второй Макс распорядился все забрать — и там прилично золотишка оказалось, так что в целом где–то около сотни флоринов добыли…

Антип нахмурился.

— В чем дело, Макс? Мы же решили не возбуждать особо против себя наших окрестных местных кормильцев и отнимать у них лишь половину ценностей! Нам еще год жить здесь! Ты подумал об этом? И вообще — почему ты нарушаешь мои приказы?

— Антип! — Взмолился Макс. — Позволь, я все объясню, и ты сам решишь, прав я был или нет. Уверен, что на моем месте ты поступил бы точно так же! Во–первых, эта карета не местная, и вряд ли ее владелец станет на нас жаловать

ся, во–вторых, то золото, что в ней везли, добыто путем, похожим на наш, только куда более низким, и, в-третьих, когда ты узнаешь, кому принадлежит карета, ты спросишь меня, почему я вообще отпустил живыми ее сопровождающих — а их, между прочим, было четыре человека, и они попытались оказать вооруженное сопротивление! Более того, они даже ранили Богдана Вишню, и нам пришлось….

— Чья карета? — невозмутимо перебил его Антип.

— Нашего старого знакомого, князя Семена Бельского, который чуть не уморил до смерти твоих друзей, из–за чего, помнится, нам пришлось всю ночь не спать и срочно разрабатывать операцию по их спасению в замке Горваль…

— Как? У князя Семена Бельского завелись деньги?

— В том то и дело! Деньги вез его приближенный Осташ Курило, и четверо вооруженных людей на конях охраняли карету. Нам пришлось с ними немного повоевать, правда, совсем немного, потому что наши ребята посыпались на них с деревьев, как спелые яблоки, когда потрясешь яблоню, но все же нашему Богдану не повезло — он напоролся на что–то острое…

— О Богдане потом! — снова перебил Антип. — Что за деньги?

— В общем, я прижал одного охранника как следует, и он все рассказал. Короче, князь, испытывая недостаток в средствах, и в то же время, имея под рукой хороший отряд около сотни воинов, которых надо кормить, пустился на следующую хитрость. Он отправил их всех в Ливонию, и там эти головорезы, переодетые в ливонцев нападают на псковские поселения, а потом, переодевшись в псковитян–русинов, нападают на ливонские, и таким образом зарабатывают своему князю на пропитание. Ну, я решил, что это не просто свинство, а даже какое–то с нами незаконное соперничество и счел нужным реквизировать все, что они везли князю. Я думаю, что они не очень обеднели, потому что потом, когда мы их отпустили, вовсе не продолжили свой путь, а повернули обратно, откуда ехали — то есть направились за новой порцией золота…. И теперь скажи, разве я неправильно поступил?

— Правильно! — Улыбнулся Антип. — За то тебя и ценю, что умеешь в каждой ситуации самостоятельно принять решение, а главное: за то, что, принимая его, не слишком часто ошибаешься! Так может быть есть смысл отследить, какими путями и как часто они возят своему князю награбленное в Ливонии золото и каждую вторую карету… а?

— Я уже думаю над этим, ваше величество! — Макс обрадовано сорвал с головы шляпу и поклонился Антипу как придворный королю.

— Отлично! А теперь скажите, что с Богданом? Какова его рана, и какая ему нужна помощь?..