Нити Ариадны

Может, и так… Кто теперь знает? Все еще ощущая звон в ушах, я подошел к трупам. Мужики как мужики, вроде… Только ожерелья из крысиных зубов на шеях да какая-то странная татуировка у одного из них на предплечье. Крысочеловек… На двух других были надеты черные кожаные куртки, закрывающие предплечья. Но мне почему-то подумалось, что такие же татушки есть и у них.

– Это и есть те самые сыны демонов, или как их там? – спросил Александр.

– Фиг их знает…

Впереди послышались тревожные крики. Пока что далекие, но это, похоже, ненадолго…

– Деру! – крикнул Бах. И бросился бежать в том направлении, откуда мы недавно пришли. Остальные бросились за ним.

Сто метров. Сто пятьдесят. Двести… Уже осталась позади та самая подсобка, из которой мы попали в этот туннель, а солдат и не думал останавливаться. Походу, поздно сваливать тем же путем, как и искать лестницу наверх…

– Стоп! – внезапно скомандовал бородач. Мы застыли на месте как вкопанные. Потому что впереди виднелся пляшущий оранжевый свет. Не похоже на фонари…

– Что это? – удивился Василий.

– Тимирязевская, походу, – прозвучал мой ответ.

– Ой-ой… – поежился юноша.

– Отставить панику, – вполголоса приказал Бах, – те, кто позади нас, ждут, что мы назад рванем. Жопой чую, в засаду легли. А вот хрен им. Мы пойдем вперед.

– На станцию? – уточнила Мария. – Но это же…

– За мной! – прохрипел солдат.

– Погоди, а… – начал было я, но Бах даже не собирался нас слушать. Ринулся бегом, словно бык на корриде.

– Псих, – пробормотал Зурко. Однако голос его, хоть и дрожал, но не столь сильно.

– Выбора нет, – сказал я. – Бегом!

Мы ринулись догонять Баха. И не поймешь, то ли страх попасть под пули погнал нас вперед, то ли боязнь потеряться, разделившись…

Лобовой штурм вражеского логова столь малыми силами? Безумие! Так я думал ровно до того момента, пока не увидел совершенно пустой блокпост при входе на станцию. Возле бруствера не было никого, даже валявшихся в отключке пьянчуг, как на Крылатском. Куда все подевались?

На путях оказалась баррикада из наваленных друг на друга гранитных плит, досок и железяк. Пришлось карабкаться на платформу. Забравшись наверх, я остолбенел. Весьма уютную ранее Тимирязевскую теперь можно было узнать только по буквам на изгвазданных стенах. Полукруглый свод пестрел от пентаграмм и богохульных надписей на латыни. Бросались в глаза слова «Satanas» и «Luciferi». В центре станции были набросаны горы земли. Судя по всему, здесь зачем-то роют дыру прямо в полу! На огромных цветах-столбах, освещаемых горящими прямо на полу кострами, теперь висели клети из грубо сваренных стальных прутьев. Почти во всех находились худые, изможденные люди.

Сыны Дьявола… Сатанисты! Вот, кого Артур имел в виду.

– Сзади! – послышался голос Баха.

Тут же на платформу выскочили двое мужланов. Похоже, как раз те самые «потерявшиеся» дозорные. Загрохотал автомат. Резко обернувшись я успел заметить, как одного из аборигенов, вскинувшего было дробовик, сбивает очередью на пол. Второй успел выстрелить из АКСУ, однако практически все его пули ушли в потолок. Можно было и не пригибаться… Почему-то сатанист прицелился значительно выше, чем надо. Следом раздалось два хлопка, и автоматчик рухнул, заливая платформу кровью.

– Экономь пули, пацан! – послышался голос Баха. – Хватило бы и одной!

«Вася» – подумалось мне мимоходом… Мысль промелькнула и исчезла, вытесненная жгучей ненавистью. Я готов был взорваться. После того, что произошло с этим миром, эти вонючие гниды готовы поклоняться Люциферу, истязать других людей, заниматься какой-то несуразицей вроде копания огромной ямы… Зачем?! Мне хотелось придушить этих скотов голыми руками, медленно и мучительно, переломав им перед этим все руки и ноги. Суки! Гнилые чертелюбы!

Откуда-то издалека послышался хриплый ор Баха, снова загромыхали выстрелы. Словно в кроваво-огненном тумане я увидел, как прямо на меня выскочила женщина с совершенно безумным лицом. Гнилозубая улыбка, рваные обрывки волос на макушке, покрытые коростой босые ноги, ожерелье на шее… И длинная плеть в руке. И зачем она ей, когда у меня автомат? Зарычав что-то нечленораздельное, я дал длинную очередь из «укорота» и с мрачным удовлетворением увидел, как по кожаной тунике сатанистки расползается огромное красное пятно. Женщину отбросило назад, и она кубарем полетела с платформы куда-то на противоположные пути. Так тебе, сучка! Отправляйся туда, куда и так хотела попасть!

И тут словно что-то переключилось в моей голове. Я вдруг почувствовал, что снова могу трезво мыслить, осознал, что нахожусь в самом сердце вражеской станции, и хорошо бы отсюда убраться, пока не стал мучеником за веру истинную…

– Вниз! – скомандовал Бах, перезаряжая магазин.

Но уйти мы не успели, – прямо на нас из центра станции, шатаясь, как зонтики на ветру, выбежало с полдюжины аборигенов.

– Ложись! – в отчаянии завопил бородач, понимая, что нацеленные на нас стволы окажутся быстрее.