Нити Ариадны

Я так увлекся разглядыванием мебели, что не заметил хозяина шатра. Впрочем, это еще и освещение виновато – здесь всего одна лампочка, закрепленная сверху на проводе. Не разгуляешься. Я уселся на старый рассохшийся стул напротив центрального стола и внимательно вгляделся в того, кто сидел за ним. Заговорившим со мной оказался человек лет шестидесяти на вид, статный и высокий. Судя по тому, как он держит осанку, какой у него внимательный цепкий взгляд и какая ширина плеч, – тоже бывший военный. А длинные молочно-белые усы и вовсе навевали мысль, что мужчине больше подошел бы не замызганный свитер, а офицерский мундир.

– Ну что ж, давайте знакомиться, – произнес старик. – Резницын Сергей Михайлович, начальник станции Савеловская.

– Круглов Яков Иванович, – сказал я. И, чуть помешкав, добавил: – добытчик.

Позади меня раздались смешки, но стоило Резницыну устремить взгляд куда-то мне за спину, как хихиканье тут же прекратилось.

– С нашим комендантом, Сорокиным Эдуардом Валентиновичем, вы уже знакомы, – невозмутимо продолжил Сергей Михайлович. – Что же касается ребят наших… Они сами представятся, но чуть позже. И, надеюсь, попросят у вас прощения, – на эти слова старик явно сделал акцент. – А то мне ваша спутница уже доложила тут про их поведение. К сожалению, гостей у нас почти не бывает, поэтому, увы, разучились мы их встречать. Так что первым делом я хочу попросить у вас прощения за столь неласковый прием.

Это что, шутка? Вроде, нет – старик абсолютно серьезен. Поэтому я ответил как можно вежливее:

– Извинения приняты. Спасибо.

– Вот и отлично, – улыбнулся Сергей Михайлович. – А теперь к делу. Итак, кто вы и откуда прибыли?

– Прибыли мы из Митинского Содружества. Это община, занимающая три северо-западных станции синей ветки…

Откуда-то сбоку раздался сильный хлопок в ладоши. Я машинально повернулся на звук и увидел улыбающееся лицо Сорокина.

– Ну-ну, – все еще спокойно, но уже со стальными нотками в голосе произнес Резницын. – Только начали разговор, а тут уже прокол. Ваша очаровательная спутница сказала, что со станции Строгино.

– Именно так, – подтвердил я. – Она со Строгино, а мы из Митино. Просто нам оказалось по пути.

Начальник Савеловской хмыкнул в усы.

– Вы бы, прежде, чем врать, хоть сговорились бы получше. И чего вам огород городить, молодой человек? Вроде как инцидент исчерпан, отношения налажены. Зачем же снова их портить?

– Я не вру. Мы действительно из Митино. И…

– Чушь! – воскликнул Резницын.

– Подождите, Сергей Михайлович, – вмешался комендант. – Скажите мне, Яков, ваши добытчики – это по-нашему сталкеры? Люди, ходящие за хабаром наверх?

– Ну да… – ответил я.

– Тогда ответьте мне, что за строение находится по улице Барышиха под номером тридцать шесть?

– Жилой дом, – чуть подумав, ответил я. – Шестнидцатиэтажка белого цвета, построена эдак в начале-середине девяностых. Крайние вертикальные линии окон и самый центр покрашены в зеленый.

– А напротив? – произнес Эдуард Алексеевич дрогнувшим голосом.

– Сейчас сплошная стена деревьев лесопарка. А раньше фасадные окна на заправку выходили. – Я нахмурился, пытаясь вспомнить ее название, затем выдал: – Спурт-94.

– Товарищ начальник, не врут они, – полушепотом произнес Сорокин. – Я ведь в том доме раньше жил, и действительно, все так…

Резницын удивленно перевел взгляд с меня на коменданта, затем снова на меня, и со вздохом облокотился на спинку кожаного кресла.

– Еще раз прошу у вас прощения, Яков Иванович. Просто вы явились со стороны Тимирязевки, поэтому и вышло такое вот недоразумение. Но, скажите, зачем вы такой крюк загнули? Даже через логово чертей прошли… Неужели пути попрямее не было?

– Увы, не было… – я выдал горькую усмешку и принялся за рассказ.

Поведал без утайки почти все. Умолчал только о мутантах и секретном туннеле. Сказал, что мы добрались до Молодежной и там наняли проводника, который вел какими-то неведомыми ходами, очень длинными и путанными. А потом и вовсе сбежал. И мы, заплутавшие и потерявшие ход времени, пережившие обвал, после многих часов скитаний оказались, наконец, в туннеле метро. И тут же нарвались на сатанистов. А дальше – снова чистая правда.

– Да-а-а, дела… – хмыкнул Резницын, когда я закончил рассказывать. – Так, значит, вы сюда торговать пришли? Увы, но ничем помочь я вам не могу. У нас у самих ни грамма лишнего нету. Подачками Ганзы обходимся. Если хотите что-то купить, идите к ганзейцам. Вот у них есть все.

– К ганзейцам, значит, к ганзейцам, – ответил я. – Это кольцевая линия, если я не ошибаюсь?

– Именно.

– Значит, нам недалеко идти.

– Вы не понимаете, – произнес Сергей Михайлович, – это Ганза. Она не пускает чужаков на свои территории. Вообще.

– Совсем? – уточнил я.

– Совсем, – в голосе пожилого мужчины звенел металл. – Даже нас. Хотя мы им не чужие. Ходим, хабар для них набираем. Они ж нам подкидывают то лекарств, то патронов, то жрачки. А взамен забирают львиную долю хабара. Причем берут гораздо больше, чем дают. Прямо-таки дань стригут! И все равно, на их станции нам ни шагу не дают ступить. А вас они и подавно не впустят.